-  Вы так любите драконов, принцесса, - вздохнул Экмен и положил ладонь мне на щеку.

    -  А вы здесь рыцарь, местер Экмен? - я не стала дергаться и кривиться, и он не подготовился к удару. - Мой нукта более джентльмен, чем вы.

    Он отдернул руку так, будто я сообщила, что ядовита.

    -  Боюсь, теперь он леди, - в голосе Экмена ничего не изменилось. Он оказался достаточно умен и выдержан, чтобы не унизить себя самому, ударив меня. - И скоро начнет нести яйца. И сейчас вы пойдете к самке в вольер, милая местра Янина, мастер вы там или нет.

    -  Я говорил тебе, что она любит динозавров куда больше, чем людей, - проскрипел незаметно подошедший Док.

    -  Животные невинны, - тихо сказала я. Не ему. Себе самой.

    Для нукты неважно, что женщина может быть крупнее, умнее, сильнее или увереннее в себе. Их самки все такие. Но она женщина, мать, - значит, нужно беречь и защищать ее, даже ценой собственной жизни. Поэтому-то многим операторам трудно выйти замуж. Когда чувствуешь такое отношение к себе, когда привыкаешь к нему - очень тяжело соглашаться на меньшее…

    Я понимаю, что у нукт инстинкты.

    Все это понимают.

    Гигантские ворота из цельнолитых стальных прутьев в мою руку толщиной. Их части полностью перекрывают друг друга и уходят на полметра в бетон. Створки не распахиваются, а уезжают вглубь стены.

    Каких все-таки размеров самка?

    -  Ну что же… Вперед! - браво скомандовал Экмен. Потом вдруг снял с себя клыкастые бусы и нацепил мне на шею. - На удачу.

    Надеюсь, моя удача будет отличаться от удачи бывших владельцев этих зубов.

    Красивое ожерелье, не короткое, и клыки лежат щедро, вплотную… Судя по форме, каждый из них - левый верхний. А вот эти, длиннее и более округлые в сечении, образующие что-то вроде подвески - явно женские.

    -  Не боитесь, что нукта проглотит ваши бусы вместе со мной?

    -  У меня есть другие, - Экмен ухмыльнулся с видом кота, обожравшегося сметаны. - Две штуки. И я всегда могу добыть еще столько же.

    А кто-то думает, что ррит уничтожили всех до единого… ха. Да их не уничтожили бы только для того, что всякие экмены могли тешить свое самолюбие, выламывая им клыки. Человечество любит доминирующих самцов.

    С этой мыслью я пошла в вольер.

    Злое солнце Фронтира, звезда ррит, плыло к закату. Плотная атмосфера наливалась кровью. Огромный забор и скалы, возвышавшиеся вдали, бросали черные тени. Поднимался туман - не водяной и не песчаный, странная особенность местного воздуха. Над землей медленно тек размытый багровый свет.

    Ворота с глухим шорохом сомкнулись за моей спиной. Я невольно обернулась. С той стороны к решетке подошел Экмен.

    -  По данным сканеров, нукта сидит в скалах. Около километра отсюда. Есть прожекторы. Включить?

    -  Нет, конечно.

    Он понимающе кивнул. Он смотрел на меня так, как будто я не шла, с сорокапроцентной вероятностью, в пасть хищнику, а, скажем, готовилась выступать на сцене.

    Что же, сумею - выступлю. Ты это будешь помнить недолго, Экмен, зато до самой смерти.

    Я развернулась к воротам спиной.

    Вольер оказался достаточно велик, но забором был обнесен не весь. Пройдя два десятка шагов, я поняла, что скальная стена изгибается едва ли не правильным полукругом, устье этого «залива» и перегородили.