Перес. Позвольте, да это он!

   Николас. Верить ли мне моим глазам?

   Перес. Да, принцесса, это он, Санчо Панса, оруженосец прославленного рыцаря Дон Кихота. Я не успокоюсь до тех пор, пока не облобызаю его!

   Антония. Нет, нет, первая это сделаю я!

   Николас. Нет, уж пустите меня первую! (Обнимает Санчо.) Моя душа взволнована, а в этих случаях единственно, что может успокоить меня, -- это музыка. (Играет на гитаре.)

   Перес и Антония обнимают Санчо.

   Санчо. Покорнейше вас благодарю за музыку и ласки, которыми вы осыпали меня, но скажите, откуда вы меня знаете?

   Перес. Слава вашего рыцаря уже побежала по свету, как огонь бежит по лесу, а следом за ней, конечно, побежала и ваша слава. Садитесь, любимый нами всеми оруженосец, и скажите нам, где же ваш рыцарь?

   Санчо. Сяду я с удовольствием, так как очень устал после побоев ключницы, а где находится мой господин, я не скажу.

   Перес. Но почему же?

   Антония. Что слышу я? Жестокий оруженосец хочет отнять у меня последнюю надежду?

   Николас. Почему вы не хотите открыть нам место, где находится ваш господин?

   Санчо. Потому, что он приказал мне держать это в тайне.

   Николас. Дорогой оруженосец, это странно! Вы уехали вдвоем, а вернулись один. Люди, чего доброго, могут подумать, что вы убили сеньора Дон Кихота.

   Санчо. Пусть каждого, почтенная донья, убивает его судьба, я же не занимался этим никогда, и все знают это.

   Антония. Нет, он скажет, где Дон Кихот. Знайте, Санчо, что перед вами принцесса Микомикон!

   Санчо. Ага! Это очень интересно. Я никогда в жизни не видел принцессы.

   Антония. Теперь, надеюсь, вы сообщите мне местопребывание вашего рыцаря, которого я разыскиваю для того, чтобы просить у него помощи и защиты.

   Санчо. Нет, принцесса, не сообщу.

   Антония. Так слушайте же, злой оруженосец, печальнейшую повесть моей жизни. Я жила в неописуемой роскоши в королевском дворце моего незабвенного отца Тинакрио Мудрого и безутешного ныне его брата...

   Перес. Это я -- перед вами.

   Антония. Да, это он. Мне воздавали королевские почести, я сидела на золотом троне днем, а по ночам в парке принцы пели под моими окнами серенады.

   Николасиграет на гитаре.

   Санчо. Повесть ваша очень интересна, принцесса, но только я не вижу в ней ничего печального.

   Антония. Слушайте, несчастный, дальше! В один ужасный день полчища великана Пандофиландо напали на наше королевство...

   Санчо. А! Вот это хуже!.. Это я представляю себе ясно... Небольшое полчище погонщиков-янгуэсов напало однажды... и до сих пор у меня... впрочем, не стоит об этом рассказывать. Ну и что же было дальше?

   Антония. Мою мать, королеву Харамилью... и отца моего...

   Санчо. Этого Тинакрио?

   Антония. Да, да! Зарезали!

   Санчо. Насмерть обоих?

   Антония. Да, они в могиле оба.

   Санчо (Пересу). А как же вы уцелели, королевский брат? Вы, наверно, сдались? В отчаянных положениях самый храбрый бережет себя для лучшего случая.

   Николас (Пересу). До чего он придирчиво слушает, черт его возьми!

   Перес (Николасу). Кажется, он немного растрогался.

   Николасиграет на гитаре.

   Антония. И вот я в сопровождении моей дуэньи бросилась искать Дон Кихота Ламанчского, чтобы найти у него покровительство. Теперь-то уж вы мне, конечно, скажете, где Дон Кихот?

   Санчо.