— Дон Марианно, — молил он, — я клянусь вам, что непричастен к этому. Это были мои люди, верно. Но они действовали сами, я ничего не знал об этом. Я клянусь вам!

Вассало не отвечал, он даже не взглянул на обреченного.

— Я предан вам столько лет! Я спас вам жизнь, помните?

— Я помню, — ответил Вассало, все еще не поворачивая головы.

Сын Вассало свернул на заброшенную тропинку, вьющуюся среди холмов. Кадиллак остановился между двумя песчаными холмами.

Фрэнк открыл дверцу со своей стороны и вышел, вынув из кармана оружие.

Вине приказал Спада: «Выходи!»

Спада ухватился за пиджак Вассало:

— Выслушайте меня, пожалуйста!

Вассало обернулся и взглянул на своего старого друга, лицо его стало мрачным.

Ты будешь мертв, Джузеппе. Скажи им, кто предатель, и ты умрешь быстро. Без боли. Как должен умирать человек.

— Но я ничего не делал, — простонал Спада.

Вине схватил его за ухо, вытаскивая из машины. Спада вышел наружу. Вине схватил его свободной рукой за рубашку и оттащил на песок. Фрэнк подошел к ним, сын Вассало тоже вышел из машины.

— Закрой эти проклятые двери! — закричал Вассало. — Я не переношу жару.

Сын закрыл двери автомобиля. Вассало закурил сигарету. Снаружи жара от палящего солнца прямо-таки давила.

Сын Вассало открыл багажник автомобиля, а Вине достал оттуда бейсбольную биту. Когда Спада увидел это, то он вскочил на ноги и бросился бежать, но Фрэнк ударил его рукояткой револьвера, отбросив назад к Винсу, тот размахнулся битой и сильно ударил.

Спада взвыл, как животное, и упал на землю.

— Кто нас предал? — спросил его Фрэнк.

Спада только простонал.

Вине снова поднял биту и ударил Спада между ног. Фрэнк услышал звук ломающихся костей.

— Скажи им, — посоветовал Вассало из машины. — Скажи им,

и все будет кончено.

Спада как будто не слышал его.

Вине Фарго снова стал наносить удары…

Анджело Диморра сидел в гостиной своего номера, слушая последнюю пластинку Руби Дан через стереофонический проигрыватель. Девушка стояла у стены, слушая себя и наблюдая за ним.

Когда пластинка кончилась, он продолжал сидеть без движения.

— Мне нравится твой голос.

— Спасибо… — она колебалась. — Но знаете ли вы достаточно о пении, чтобы судить?

Диморра улыбнулся.

— Разумеется. Я — итальянец, не так ли? Я не профессионал,

конечно, но знаю некоторых профессионалов. Они послушают тебя.

— Я буду очень благодарна. Но предупредите их, что техническое качество пластинок очень плохое.

Он кивнул и достал из бара два стакана.

— Я объясню это. Что ты будешь пить?

— Еще рано… Впрочем, почему бы и нет? Немного скотча.

Она села на один из кожаных стульев, ожидая, пока он приготовит напитки.

— Вы знаете, господин Диморра, я действительно благодарна вам за ваше отношение ко мне. Я знаю, как вы заняты.

Он посмотрел на нее. В его взгляде было что-то, что она сразу поняла.

— Не надо называть меня господином. Я пожилой человек,

но попытайся называть меня Анджело.

Она мягко сказала:

— Анджело…

— Это лучше. Теперь расскажи мне о себе.

— О, вы хотите знать мою биографию?

— А почему бы и нет?

— Но некоторые страницы ее не очень счастливы, порой я плачу, вспоминая об этом. Вам не будет неприятно, если я вдруг повисну у вас на шее?

Он снова взглянул на нее.