Коллиматор был убедителен. Он вообще производил впечатление человека разумного и рассудочного, чем вызывал определённую симпатию. Потому я махнул рукой, соглашаясь с его рассуждениями, и приказал:

— Будем ждать! Крокодил, доставай консервы, сделаем маленький перекус.

Инквизитор обошёл вокруг нашего временного пристанища, втыкая акустико-вибрационные датчики. Пяти датчиков вполне хватило для того, чтобы прикрыть подходы к стоянке с любого направления.

Я же вместе с Нильским Крокодилом взялся готовить еду. Время потекло незаметно. Не знаю сколько прошло минут, может, пять, может, семь, как возле нас появился Инквизитор и негромко проговорил:

— Вы сильно удивитесь, господа народ, но наш «низкосинергичный» проводник минуту назад вышел за охраняемый датчиками периметр.

Я аж даже вспотел при этих словах.

— Может, товарищ отлить направился? — предположил я самый безобидный мотив его действий.

— А может, ему незнакомо казачье правило: в неизвестном месте отливать лучше вместе? — предположил Нильский Крокодил.

Евгений Ильицинский посмотрел на нас как на идиотов, даром только, что слово это не употребил.

— Может быть, конечно, всё что угодно, особенно на Даннеморе, — вежливо согласился он с нами. — Да только зело борзо побежал он, пригибаясь, во-о-он в ту сторону, — последовал жест в направлении нескольких далёких деревьев, сгруппировавшихся вокруг старого полусухого ствола, похожего то ли на баобаб, то ли на дуб… Никогда я не разбирался в этих карагачах и клёнах!

Для принятия решения мне хватило секунды.

— Вы оба охраняйте геликоптер, а я живо метнусь по запаху! — приказал я и помчался, пригибаясь, в указанную Инквизитором сторону.

Пробежал я совсем чуть-чуть и тут же наткнулся на наш вибро-акустический датчик. Прибор я легко заметил потому, что игла его оказалась вынута из грунта, а сам он — аккуратно уложен на камень и прикрыт накидкой Коллиматора. Причём накидка, многократно сложенная наподобие подушки, закрывала отверстие микрофона. Не составляло труда догадаться для чего всё это было проделано: Коллиматор предполагал незамеченным вернуться к нам, хорошо, если один.

Переполненный мрачными предчувствиями, я помчался далее. Бег, согнувшись в три погибели, являлся удовольствием ниже среднего и наш проводник, вне всяким сомнений, имел весьма серьёзную причину, чтобы перемещаться столь неудобным и утомительным образом. Увеличенная сила тяжести тоже не добавляла удовольствия. Однако, моё здоровье оказалось куда лучше, чем у Коллиматора, поэтому я довольно быстро сумел его нагнать. Минуты через полторы, с того момента, как я покинул стоянку, мне удалось разглядеть впереди спину нашего проводника. Он как раз подходил к тому стволу громадного дерева, которое можно было видеть из нашего лагеря. Его там явно кто-то дожидался: мне удалось рассмотреть, как Коллиматор поднял в приветствии руку.

Вытащив из кармана маску фотоумножителя, я надел прибор на лицо и опустился на корточки, боясь приближаться ближе из-за угрозы быть обнаруженным. Прибор пришёлся весьма кстати: при шестикратном увеличении я мог хорошо видеть, как Коллиматор обнялся с неизвестным мне человеком и они оба зашли за массивный ствол дерева. И из-за него уже не вышли. Зато из-за ствола живо выскочил другой человек, которого я не видел прежде. С минуту постояв, привалившись спиной к дереву, он затем опустился вниз и пропал из поля моего зрения.

Затем я увидел за деревьями, росшими подле баобаба, группу людей, если точнее, четырёх человек. Занимались они каким-то совершенно невинным делом, насколько я мог судить, перекладывали дрова. Опасаясь приближаться ближе, я повернул назад и сначала на корточках, а затем согнувшись, припустил бегом обратно к лагерю.