— Понятно. Ещё какие-то новости имеются?

— Есть основания считать, что «цивилизаторы» сбросили на поверхность группу преследования.

— Что за основания? — тут же уточнил я.

— Вместо расстрелянной станции PQ-17 они притащили к Даннеморе другую, намного бОльших размеров. Она классифицируется по каталогу как станция класса «Бэта» и несёт на борту помимо истребителей ещё и атмосферные «челноки». Номер станции пока мною не установлен. Шесть часов назад один из «челноков» покинул станцию и совершил «нырок» с орбиты до высоты двадцать километров над континентом Ист-Блот, разумеется, без посадки, поскольку садиться там негде, посадочной полосы нет. Цель столь глубокого «нырка» в атмосферу, полагаю, очевидна — выброс десанта.

— Логично, мы тоже заподозрили, что по нашему следу пошла поисковая группа, — ответил я.

— Но это ещё не всё, дорогой камрад!

— Не тяни, канал связи уже три минуты открыт, нас наверняка засекли.

— Второй «челнок» сел на поверхность Даннеморы возле Чек-Пойнт. Посадка неурочная, поскольку согласно графику, следующая доставка заключённых должна была состояться только через двенадцать дней. Наверняка, на втором «челноке» привезена вторая группа спецназа. Что это означает, догадайся сам!

— Всё ясно: одни — загоняют, другие — сидят в засаде. — я закончил очевидную мысль. — Ещё что-то есть сказать?

— Нет! Adios, канальес! — попрощался Усольцев.

— Сам вали!

Я отключился и тут же с лап-топа послал сигнал самоликвидации транслятора. У горизонта громыхнуло и небольшой, едва заметный, всплеск воды обозначил место взрыва.

— Ты всё понял, да? — обратился я к Нильскому Крокодилу, который имел возможность прослушать мой разговор с Павлом Усольцевым от начала до конца.

— Понял, атаман, понял. У нас есть небольшая проблема…

— Я считаю, что у нас есть большая проблема. Мы не можем посылать людей в Чек-Пойнт, если там сидит засада.

— Я о другом, атаман, — флегматично пробормотал Сергей Нилов.

Его демонстративное спокойствие не обмануло меня — я слишком хорошо знал этого человека. Все свои самые важные слова, дела и решения Серёжа произносил, совершал и принимал именно так — нарочито-спокойно, невозмутимо и даже буднично. Локти и колени своим врагам, он рубил, кстати, с точно таким же выражением лица.

— Ну, валяй, коли начал говорить, — разрешил я.

— Мы все очень хорошо относимся к Шерстяному, тепло, по-товарищески…

— Не томи, Склифосовский!

— Только есть опасение на тот счёт, что он не сможет открыть антидот к тому яду, что введён тебе Службой Политической Безопасности.

— Я ему верю. Если он не сможет найти противоядия — тогда я умру.

— Плохой ответ, командир. Не разговаривай со мной, как дурачок, я ведь не Наташа.

— Короче, Крокодил, рули скорее к берегу, надо успеть перехватить Инквизитора, Костяную Голову и Сырожу Лазо, пока они далеко не ускакали. — приказал я.

Геликоптер заложил крутой вираж и направился к серевшей у горизонта полосе дождя.

— Тебе не уйти от этого разговора. — всё также невозмутимо продолжал канючить Нильский Крокодил.

— Хорошо, скажи внятно, что ты хочешь…

— Мы найдём эту падлу Циклописа Хренакиса и он укажет местонахождения «торпиллёра».