4

Раджандра Дас жил в специальной дырке под платформой номер 19 вокзала Меридиан–Главный. Он делил эту дырку со множеством других людей. Дыр на вокзале Меридиан–Главный было много, а людей — и того больше. Они величали себя господами прохладной жизни, ценителями свободы, учеными мужами Универсуума Жизни, Чистыми Душами. Железнодорожное начальство называло их сорной птицей, бродягами, нищебродами, флибустьерами, гундами и лоботрясами. Пассажиры говорили о них, как о бедствующих аристократах духа, горемыках, падших душах и рыцарях злосчастья и охотно раскрывали перед ними свои кошельки, а те посиживали на корточках на вокзальных лестницах, расставляя руки под дождем сентаво и пуча молочно–белые глаза — контактные линзы–катаракты, продукция компании «Очки и оптика — Свет с Востока», что на Восточной Хлебной улице. Однако Раджандра Дас был выше милостей жителей Меридиана, путешествующих поездом. Он существовал целиком и полностью иждивением подземного сообщества главного вокзала и жил на то, что нищие могли заплатить за его услуги. Он наслаждался определенной степени респектабельностью (хотя какой уж там респектабельности можно достичь в королевстве бродяг — большой вопрос), поскольку имел талант.

Раджандра Дас обладал способностью очаровывать механизмы. Не существовало ничего механического, электрического, электронного или субмолекулярного, что отказалось бы работать по просьбе Раджандры Даса. Он любил машины: любил разбирать их на части, колдовать над ними, собирать их назад и делать их лучше, чем раньше. И машинам нравилось прикосновение его длинных, проворных пальцев, поглаживающих их изнутри и настраивающих их чувствительные компоненты. Машины были готовы петь для него, готовы мурлыкать для него, готовы для него на что угодно. Машины любили его до безумия. Любой вышедший из строя прибор в норах под вокзалом Меридиан–Главный отправлялся прямиком к Раджандре Дасу, который тут же принимался хмыкать и бормотать, поглаживая свою аккуратную темную бороду. Затем из многочисленных карманов его жилета извлекались отвертки, устройство разбиралось на части и через пять минут оно уже работало лучше, чем раньше. Он мог уговорить лампочку, рассчитанную на четыре месяца, гореть два года. Он умел так настроить радиоприемник, что тот начинал ловить космическую болтовню между поселениями РОТЭК на высокой орбите. Перепаянные им протезы рук и ног (в которых не было недостатка на вокзале Меридиан–Главный) становились быстрее и сильнее конечностей из плоти и крови, которые они заменяли.

Эти способности не остались незамеченными начальством вокзала, и если обнаруживался неправильно настроенный перколятор предварительного синтеза или в плазменной бутыли номер три возникала постоянная петля, из‑за которой инженеры в неистовстве лупили своими электромагнитными полеизлучающими разводными ключами по бетону, тотчас самый младший подмастерье отряжался в благоухающие испражнениями катакомбы на поиски Раджандры Даса. И Раджандра Дас расправлял петлю, и настраивал дефектный перколятор, и приводил все в идеальное состояние, если не лучше.

Таким образом, Раджандра Дас проводил дни приятнейшим образом, не обращая внимания на периодические рейды транспортной полиции, в атмосфере уважения, приязни и комфорта. Затем в один прекрасный день он выиграл в Великую Железнодорожную Лотерею.

Это было шедевр в области социальной инженерии, созданный легендарным тунеядцем, известным как Мудрый Старичина, и сейчас мы скажем, как оно работало. Раз в месяц имена всех обитателей подземелий вокзала Меридиан–Главный опускались в большой барабан. Из барабана извлекалось одно имя — и победитель должен был покинуть вокзал Меридиан–Главный той же ночью — любым поездом на свое усмотрение. Мудрый Старичина сумел распознать, чем являлся вокзал Меридиан–Главный — западней; комфортабельной, теплой, сухой дырой, приглашением в бездну вечного нищенства и умерщвления плоти.