— Скажи, что сейчас им откроется, кому после моей кончины будет передан трон.

     — Раджа Датинуш, — загрохотал глашатай, — к сорока четырем годам своей жизни, хвала небесам, находится в самом расцвете своих сил. Однако из уважения к столь представительному собранию он принял решение объявить, кому в урочное время достанется княжеский скипетр, во избежание кривотолков и дабы привести к смирению перед своим будущим повелителем подвластный ему народ!

     Люди нестройно загомонили, обсуждая нежданную новость. Некоторые с неприкрытой враждебностью стали поглядывать на мусульман.

     — Напомни, что у меня нет сыновей, — пробормотал озадаченно Датинуш.

     — Боги не даровали сынам князя долгую жизнь. Они забирали их одного за одним, очевидно в уплату за помощь, оказанную ими во времена смуты. Воистину славен правитель, способный пожертвовать ради счастья отечества даже своими детьми.

     Рев, выкрики, аплодисменты и свист не заглушались даже рокотом барабанов.

     — Подчеркни, что у меня имеется взрослая дочь. — Датинуш раздраженно подергал губу, весьма озабоченный происходящим. Исход затеянного казался теперь ему очень сомнительным. Если народные представители не сочтут нужным одобрить его выбор, это впоследствии станет предлогом для выгодной султанату войны.

     — Раджа всецело покорен воле богов и втройне дорожит тем, что они оставили ему в утешение дочь, чья ослепительная красота является лишь самым малым из дарованных ей небесами достоинств. — Глашатаю пришлось повысить голос, чтобы перекрыть глухой гул, пронесшийся по толпе.

     — Скажи, что она не замужем, — прошептал, заливаясь краской, раджа. Нет, совсем не такого отклика ожидал он от своих подданных и с большим удовольствием заткнул бы им глотки, передав самых горластых буянов в руки Сибу, чтобы тот, не мешкая, разрубил крикунов на куски.

     — Раджа верит, что дочь его избрана небом для претворения в жизнь всех им начатых дел, и потому, не желая противиться высшему предначертанию, предпочитает держать ее подле себя, ибо замужество переведет ее в ранг зависящей от супруга жены, что несравненно ниже того положения, которое она сейчас занимает.

     Райялкот помассировал уставшее горло и, откашлявшись, посмотрел на раджу.

     — Скажи также, что, согласно моей воле, она и будет законной правительницей нашего княжества. До тех самых пор, пока не произведет на свет сына, который станет раджой. — Датинуш встал в горделивую позу, чувствуя себя совершенно разбитым. Голова его просто раскалывалась — возможно, из-за яркого солнца, бившего прямо в глаза.

     — Полностью сознавая свои обязательства перед предками и отечеством, раджа выражает желание сделать княжну Тамазрайши полноправной наследницей всех своих полномочий и привилегий, с тем чтобы она, воссев на княжеский трон, управляла нашим княжеством до той благословенной поры, когда боги даруют ей сына, нового властелина княжества Натха Сурьяратас. — Выжидая, когда стихнет людской рев, глашатай осторожно спросил: — Что мне еще сказать, великий владыка?

     Датинуш пожал плечами.

     — Не знаю. Скажи, что вскоре она выйдет к ним.

     — Им это может не понравиться, — предупредил Райялкот.

     — Да неужели? — ехидно передернул плечами раджа. — Лучше сделать это сейчас, — пояснил он устало.