— Это ведь западная мелодия? — спросил его вывернувшийся откуда-то молодой мусульманин.

     — Да, — кивнул Сен-Жермен. — Римская. — Гимн Юпитеру времени цезарей, мысленно уточнил он.

     — Она не веселит, а тревожит, — не отставал мусульманин.

     — Можно сказать и так. — Инструмент пришлось отложить, ибо юноша не уходил.

     — Вы ведь и сами не из этих краев?

     — Это, я думаю, очевидно, — сказал Сен-Жермен. — О том недвусмысленно говорит мой франкский камзол.

     Ирония сказанного не укрылась от собеседника.

     — Да, разумеется, — кивнул он покладисто, — но согласитесь, что вежливей осведомиться о чем-то, пусть даже и очевидном, чем щеголять собственной проницательностью. — Юноша подобрал полы своего одеяния и уселся на подоконник. — Мне хотелось бы побеседовать с вами. Я — Джелаль-им-аль Закатим.

     — Сен-Жермен. — Ответ прозвучал неохотно. Музыка предпочтительней пустой болтовни.

     — Мне известно, что вы алхимик, — произнес с почтительным придыханием молодой мусульманин.

     — Правда? И кто же вас известил?

     Джелаль-им-аль рассмеялся.

     — Местный поэт, Джаминуйя. Он пронырлив и словоохотлив.

     То же можно сказать и о тебе, заметил мысленно Сен-Жермен.

     — Он говорил, чем именно я занимаюсь?

     — Нет, но я потолковал с торговцем Шола. И узнал, что некоторые ингредиенты для опытов вам доставляют из султаната. Это весьма любопытно. Весьма.

     Юноша горделиво огладил свою ухоженную бородку, словно бы приглашая собеседника полюбоваться ее легкой курчавинкой и каштановым блеском.

     — И что же? Боюсь, молодой человек, мне придется сразу же пояснить, что ни угрозами, ни чем-либо иным вам не удастся склонить меня к доносительству или к подобного рода услугам.

     — Ах, нет-нет, вы меня совершенно не поняли, — замахал руками Джелаль-им-аль. — Уверяю, что у меня и в мыслях ничего подобного не было, ибо лучшие из шпионов — рабы. А вы — уважаемый человек и, будучи инородцем, не имеете доступа к сведениям, какими мне бы хотелось располагать. Так что шпионить в пользу султана я вам, и не надейтесь, не предложу. — Он сверкнул белозубой улыбкой, призванной очаровывать всех и вся.

     — Если это так, тогда что же вам от меня надобно? — Сен-Жермен сузил глаза.

     Белозубый красавец словно не замечал его неприязни.

     — Две вещи. Во-первых, мне бы очень хотелось как-нибудь познакомиться со старшей сестрой раджи. Я наслышан об ее уме и учености, а такие женщины редки по нынешним временам. При дворе она не бывает, однако вы, как я знаю, проживаете у нее, и…

     Он выжидательно глянул на собеседника.

     — Вы говорили о двух вещах, — напомнил с деланым равнодушием Сен-Жермен.

     — Вторая может вас более затруднить. — Юноша подался вперед.