Она пожала плечами.

– Вроде бы нет. Но… как это все-таки глупо. Мы ждем монголов, а моя лучшая боевая лошадка гибнет в стычке с какой-то мразью.- Китаянка перевела взгляд на кусты, откуда все еще доносились еле слышные стоны.- Весьма впечатляющее завершение боя.

Сен-Жермен промолчал, мысленно браня себя за оплошность. Ведь у него была масса других возможностей прикончить врага. Неосторожная выходка может заставить военачальницу сделать выводы, ничего хорошего ему не сулящие. Он аккуратными щелчками сбил сор, приставший к плащу во время скачки сквозь ежевичник, затем нагнулся к телу пожилого разбойника, чтобы извлечь из него свой нож.

– Вижу, вам доводилось сражаться и прежде,- не отставала Чи-Ю.

– Верно.- Не раз доводилось, но о том незачем вспоминать. Воспоминания всегда связаны с болью.

– Это было в краях, откуда вы родом?

– Да.- Сен-Жермен спрятал нож.- Вы соблаговолите устроиться у меня за спиной? – осведомился он, выпрямляясь.

– А разве есть какой-нибудь выбор? – усмехнулась Чи-Ю и вновь нахмурилась.- Я ведь никак не думала, что на нас могут напасть, иначе взяла бы с собой охрану. Похоже, блуждая, мы сильно забрали в сторону и таким образом натолкнулись на лагерь этих бродяг.

– Возможно, не все так просто, как кажется,- спокойно сказал Сен-Жермен, подсаживая китаянку на рослого жеребца

Две пары одинаково темных глаз встретились, раскосые озарились догадкой.

– Вы полагаете, их на нас навели? Кто? Но-ей?

– Весьма вероятно. Если пойти дальше, можно предположить что эта шайка играла роль монгольских лазутчиков в вашем краю.- Сен-Жермен примерился и боком прыгнул в седло, перекидывая через холку серого ногу.

– Вы очень ловки и очень сильны. Много сильнее, чем кажетесь,- донеслось сзади.

Он досадливо передернул плечами, но ответил учтиво:

– Мои соплеменники всегда отличались физической силой.

Помедлив, женщина обхватила мужчину за талию, и серый пошел через дубраву. Они молчали, пока не выбрались на дорогу, ведущую к Мао-Та. Там китаянка сказала:

– В Ло-Янге, уговорив вас приехать к нам, я посчитала, что заключила неважную сделку, но мне нельзя было возвратиться ни с чем. Теперь же я думаю, что мне улыбнулась удача.

Сен-Жермен усмехнулся:

– Вы меня удивляете, военачальница Тьен.

– Я и сама себе удивляюсь,- уронила она, после чего вновь воцарилось молчание, длившееся рке до заставы.

***

Письмо Куана Сан-Же в Мао-Та.

«Двухнедельный праздник Цветов, год Быка, четырнадцатый год шестьдесят пятого цикла. Округ Шу-Р, Мао-Та, иноземному ученому Ши Же-Мэну.

Люди всегда с удовольствием обращаются к тем, кого любят и уважают. Мне тоже хотелось бы, чтобы рукой моей сейчас двигала только дружеская приязнь, но, к сожалению, это не так.

Часы, проведенные в вашем обществе, всегда наполняли мое сердце отрадой, а потому моя миссия несказанно меня тяготит. Недобрые вести неделю назад всколыхнули наш город, и причиной тому был все тот же монгол Темучин. Вернее, его реальная мощь, о которой мы мало что знали. Оказывается, враги захватили гораздо больше земель, чем нагие военное министерство соглашалось признать. Если факты и впрямь таковы, империя гибнет. Я говорю вам об этом лишь для того, чтобы вы уяснили, что все случившееся ни в коей мере не вызвано ненавистью к вам лично, а связано с общим затмением разума у отдельных слоев населения нашей столицы.

Перечитываю написанное и с прискорбием отмечаю, что пытаюсь оттянуть момент прямоты, а это недостойно ни нас с вами, ни нашей дружбы. Ходить вокруг да около можно до бесконечности, надо решаться. Итак: неделю назад толпа в несколько сотен человек, состоявшая главным образом из подростков и солдат местного гарнизона, прошла, через весь Ло-Янг, круша по пути все иностранное.