Отбежав на десяток шагов, Масаги бросил недоуменный взгляд на метательную звезду, застрявшую у соперника под ключицей. Это было проявлением слабости, но Сен-Жермен не позволил себе порадоваться промашке врага, он отдыхал, экономя и силы, и чувства.

     И не успел среагировать на движение Сайто. В ногу его впилась вторая метательная звезда. Пренебречь этим ранением было уже невозможно. Нагнувшись, Сен-Жермен потянул зубец на себя, и тут над ним вырос Масаги, воздевший катану для последнего, сокрушительного удара.

     Византийский клинок, взметнувшийся вверх, спас своего владельца от неминуемой смерти, но дамасская сталь, издав схожий с рыданием звук, лопнула и сломалась.

     Сайто Масаги вновь вскинул катану, намереваясь завершить поединок, но острое лезвие лишь разрубило воздух — в том месте, где только что стоял его враг. Островитянин был озадачен, в нем шевельнулся страх. Обезоруженный и дважды раненный инородец не думал сдаваться. Наверное, он и впрямь какой-нибудь маг. О том говорили и его странное имя, и сверхъестественное умение уходить от ударов. С ним надо держаться настороже.

     Замешательство островитянина было на руку одетому в черное человеку. Он словно читал мысли Сайто и всякий раз уворачивался от полосы сияющей стали, сработанной оружейниками Хонсю. Сайто Масаги взвыл и схватился за наголовник. В воздухе просвистели еще три метательные звезды. Все исчезли в кустах, но две не прошли мимо цели, — одна оставила след на левом плече инородца, другая задела его икру, когда он карабкался на огромный — выше человеческого роста — валун.

     Обретя равновесие на покатой поверхности камня, Сен-Жермен выхватил из-за пояса франкский топорик, словно осколок солнца засиявший в его руке.

     — Что за трусость? — взревел Масаги, но рев был прерывистым, ибо островитянин устал.

     Сен-Жермен вскинул топорик.

     — Остынь! — крикнул он. — Я не хочу тебя убивать.

     Он удивился своим словам, прежде чем осознал, что и вправду не хочет завершить эту схватку хладнокровным убийством. Слишком много смертей тянулось за ним из прошлого. Слишком много смертей.

     Вместо ответа Масаги метнул новый диск и испустил торжествующий вопль, когда лоб инородца перепахала кровавая борозда.

     Сен-Жермен разочарованно передернул плечами. В следующее мгновение глаза его сузились, а рука примерилась к тяжести топора. Трубный рев боевого рога не помешал ему размахнуться, и только отчаянный вопль Руджиеро спас неразумному островитянину жизнь.

     — Господин! — крикнул слуга. — Обернись!

     Бойцы обернулись и увидели, что за их спинами медленно раскрываются крепостные врата.

     — Нет! — завопил Масаги, запрыгивая на плоский камень, притиснутый к валуну, на котором стоял его враг. Он непременно достал бы проклятого инородца мечом, но нога его подвернулась, и Масаги упал.

     Сен-Жермен молча смотрел, как его противник поднимается на ноги, как он трясет ушибленной головой.

     — Не вынуждай меня раскроить тебе череп.

     Слова эти проникли в сознание островитянина, и он испытал приступ стыда. Оглушенный и беззащитный, Масаги глянул на инородца, увидел зубцы метательных звезд, торчащие из его ран, увидел готовый к бою топорик и побледнел, понимая, что проиграл.

     Восемь всадников, выехавших из крепости, придержали коней.