– Я - домой, как хочешь!

– Не надо, Илья, - тихо, почти шёпотом попросила Роза. Улыбки уже не было на её лице. - Они… Они уехали.

– Уехали?.. - непонимающе переспросил он.

– Да. - Роза отвернулась. - Ты не думай, Дашка не хотела. Яшка так велел.

В тот же день собрались, детей в телегу покидали и уехали. Яшка сказал – в Москву, к своей родне. Дэвлалэ, морэ, ты бы слышал, как твоя дочь плакала! Наверное, в Новороссийске слыхать было! Просто смертным воем выла, в ворота вцепившись! А что ей было делать? Муж приказал, надо. Но я, Илья, наверное знаю - не хотела она.

Илья выпустил из рук рубаху. Неловко сел на пол у кровати, опустил голову. Застыл. В наступившей тишине отчётливо затикали ходики.

Через десять минут озадаченная Роза пошевелила пальцами босой ноги.

Илья не повернул головы.

– Морэ… - шёпотом окликнула она, наклоняясь к нему.

Ответа не было. Чуть погодя Илья что-то хрипло выговорил.

– Чего? - не расслышала Роза.

– Спрашиваю - кони мои, что ли… голодные… в конюшне?

– Нет, что ты! Я ходила туда, кормила, вываживала. Целы твои кони, не бойся.

– А… спасибо.

Он снова умолк. Роза, подумав, придвинулась ближе. Подождала ещё немного, но Илья больше ничего не говорил. Тогда она протянула руку, коснулась его плеча - и отдёрнула пальцы, как обожжённые.

– Э, да ты… - вскочив, Роза села на пол рядом с Ильёй, заглянула ему в лицо.

Покачала головой: - У-у-у… Да ладно, морэ, не дёргайся. Чего я там, думаешь, не видела? Все мы, люди, из одной грязи замешаны… - Подняв с пола брошенную рубаху Ильи, она бережно, как ребёнку, вытерла ему глаза. Задумчиво сказала, глядя в сторону: - Ну, морэ, ну… Ничего, уладится как-нибудь.

– Пошла прочь, - не поднимая головы, сказал Илья. - Я ухожу.

– Уйти всегда успеешь. Не спеши. Может, расскажешь мне?..

– Чего?!. Да шла бы ты…

– Ага, сейчас! Разбегуся вот только… - Ничуть не обидевшись, Роза ласково похлопала его по спине. - Ну, давай, давай, Илья, расскажи. Всё сначала расскажи. Хочешь - поплачь, всё легче будет. Никто не узнает. И кого тебе бояться? Вот - я, вот - стены, чужих ушей нет.

Она была права. И плохо в самом деле было так, что Илья понял - уйти он всё равно не сможет. Какое там уйти, если встать на ноги - и то невмочь?..

И куда идти по посёлку с такой рожей, что подумают люди? А Роза, как назло, погладила его по волосам, придвинулась ближе, обняла за плечи горячей рукой, и Илья опустил голову к самым коленям.

– Чёрт с тобой… слушай…

Солнечные пятна на стенах вытянулись, стали багровыми, когда Илья замолчал. Сидящая рядом Роза тоже ничего не говорила, и в душе Илья даже сомневался - поверила ли она ему. Он рассказал, как она и просила, всё сначала, с того сентябрьского дня, когда они с Варькой впервые появились в московском хоре. С того дня, когда он увидел Настю - тоненькую девочку в белом платье. Рассказал, сам не зная зачем. Даже с Варькой у него не было таких разговоров, а тут - чужая баба, не полюбовница даже… Что она теперь думает о нём? Сильно, до тошноты, болела голова, глаза жгло от высохших слёз, но ему даже стыдно за всё это не было. Душу словно вывернули и вытряхнули, как старый мешок, не оставив в ней ничего.