Он заметил взволнованный взгляд Эльзы и подумал: Господи, только этого еще не хватало — детской влюбленности. — Шагнув к двери, он тронул ее за рукав и сказал:

— Мне ты можешь доверять.

Четырнадцать лет — ужасный возраст: так много знаешь и так мало можешь. Если это и есть цивилизация — людные улицы, богатые витрины, дамы, стайками идущие пить кофе к «Буссару», мемуары фрейлины при дворе короля Эдуарда, и тут же рядом гибнущий, тонущий в пучине ребенок — нет, тогда он предпочитает варварство, разбомбленные улицы, очереди у продовольственных магазинов. Там самое худшее, что ждет ребенка — это смерть. Да, именно ради таких, как Эльза, он борется, чтобы подобная цивилизация не вернулась в его страну.

Он взял трубку.

— Алло. Простите, кто говорит?

Голос, раздраженный ожиданием, ответил:

— Роз Каллен.

Что бы это значило? — подумал он. — Неужели они, как в дешевых романах, ставят ему ловушку с красоткой для приманки?

— А-а… Надеюсь, вы благополучно добрались до вашего Гвин-коттеджа.

Только Л. мог дать ей его адрес, никто другой.

— Конечно, добралась. Но послушайте…

— Я сожалею, что был вынужден оставить вас в столь сомнительной компании.

— Ладно, не валяйте дурака. Вы, правда, вор?

— Я начал угонять машины раньше, чем вы появились на свет.

— Но ведь у вас назначена встреча с моим отцом?

— Это он вам сказал?

Из трубки вырвался нетерпеливый возглас:

— Вы думаете, мне нечего больше делать, как болтать с отцом? О встрече написано в вашем блокноте, который вы выронили.

— И адрес отеля тоже был в блокноте?

— Да.

— Не худо бы получить его обратно. Я имею в виду блокнот. Он мне трогательно напоминает о других моих кражах.

— О, ради бога, — сказал голос, — не нужно так…

Он мрачно оглядел маленький гостиничный холл: азиатские ландыши в высокой напольной вазе, стойка для зонтиков, напоминающая формой гильзу артиллерийского снаряда. У него на родине валяется столько гильз, что их хватило бы на весь мир. Пустые снарядные гильзы на экспорт! Спешите приобрести… Отличный подарок к Рождеству — изящная стойка для зонтиков, доставленная из разрушенного войной города.

— Вы что там, уснули? — спросил голос в трубке.

— Нет, я просто жду, чем это кончится. Ваш звонок, признаться, меня несколько удивил. Последняя наша встреча произошла, как вы помните, при необычных обстоятельствах.

— Я хочу поговорить с вами.

— Да? — Если бы знать точно — работает она на Л. или нет.

— Но не по телефону. Может быть, поужинаем сегодня вечером?

— Вы ведь знаете, что у меня нет для этого подходящего костюма.

— Ну пойдем, куда вы захотите, в какое-нибудь местечко поскромнее.

Странно, в голосе Роз Каллен слышалось не свойственное ей напряжение. Если она в сговоре с Л., тогда, конечно, можно понять ее нервозность — у них оставалось слишком мало времени. Его встреча с Бендичем была назначена на завтрашний полдень. Можно и повидаться с ней, пожалуй, беды от этого не будет. Если, конечно, он не потащит с собой свои рекомендательные письма, пусть даже запрятав их в носок. С другой стороны, и оставлять их нельзя — они могут снова обыскать его номер… Тут было над чем подумать.

— Где мы встретимся? — спросил он.

— На остановке «Рассел-сквер», ровно в семь, — быстро ответила она.

Звучало вполне невинно.