–Но сейчас дело касается прославления имени великого бога Атона! И именно с этим я был послан в страну Куш к Царскому сыну Куша, принцу Кашта. Мне повелели доложить немедленно по прибытии. Тебе все понятно?

Чиновник нехотя удалился в покои Мерира для доклада. Впрочем, когда он вернулся, на его лице уже не было той заносчивой и надменной мины, но была льстивая улыбка. Царедворцы отлично владели собой, когда это было нужно.

– Великий ясновидящий и великий жрец храма Атона в Ахетатоне ждет тебя, Нехези, слуга фараона!

Нехези поразился той роскоши, которой окружил себя Мерира. Ему мог бы позавидовать и сам фараон Аменхотеп III. Жрец восседал на роскошном золоченом кресле из черного дерева в белоснежном жреческом одеянии с большой золотой эмблемой Атона на груди. Больше того, на его голове был калаф с изображением священной змеи – урея – знак, который могли носить только царственные особы Египта!

– Ты добивался встречи со мной, Нехези, слуга фараона? – спросил жрец и жестом отпустил своих слуг и рабов.

– Я вернулся из Нубии, великий господин. Храм Атону там уже сооружается, и вскоре там начнутся богослужения. Строительство идет быстро. Архитекторы и мастера от Бека, главного архитектора Его святейшества, прибыли вовремя. Прибывший вместе со мной слуга и помощник архитектора привез чертежи этого грандиозного строения. Воля фараона исполнена!

– Похвально, Нехези. До меня уже дошли слухи о том, как хорошо ты выполнил свои обязанности в Куше. Также мне сообщили о твоем мужественном поведении при Семне, когда ты бросился в бой с врагами Его святейшества.

– Это был мой долг, как слуги фараона.

– Я сообщил о твоем поведении в Ахетатон, и ты не будешь забыт. Хотя до слуха фараона доносят только новости о строительных проектах. Владыке недосуг заниматься военными делами.

– Я сражался у Семне не за почести и награды, господин.

– Похвально, Нехези. А сейчас приблизься ко мне.

Молодой чиновник приблизился к креслу. Жрец отбросил свой надменный вид и улыбнулся.

– Рад видеть тебя, Нехези. Ты отлично справился с поручением. Побольше бы мне таких слуг. Кстати, а почему ты отослал от себя госпожу Мерани?

– Её пребывание в отряде после стычки у Семне стало невозможным. Многие узнали, что она женщина, а кто знает, как повели бы себя солдаты, которые были набраны из дезертиров.

– Ты острожен, Нехези. Это хорошо. Но то, что ты простил дезертиров, было опрометчивым поступком. Они изменили своему владыке и заслужили смерть. С такими не стоит церемониться.

– Это так, но эти люди весьма могут пригодиться в нашем деле, господин. Многие из них готовы принять бога Атона и верно служить тебе. А воины они отличные. У меня было время в этом убедиться. Да и сил предать их казни у меня не было.

– Ну да ладно. Пусть живут и служат фараону. Что писал тебе твой господин Эйе?

– Писал? – притворно удивился Нехези.

– Не стоит притворяться. Я хорошо знаю, что Эйе прислал к тебе 5 посланий за это время, и ты отправил ему 10 в ответ. Разве не так?

– Так, господин, но если ты так хорошо осведомлен, то ты, наверное, знаешь, о чем там писано?

– Увы! Даже мои большие возможности ограничены. Папирусы Эйе моим людям прочитать не удалось. Итак, что он писал тебе?

– В этих посланиях не было ничего такого, что могло бы заинтересовать тебя, господин. Три из них приказы фараона насчет храма Атону, а два папирусы, переданные мне господином Йуйя через Эйе. Это размышления старого ученого мужа по поводу нового культа Атона.

– Ты хочешь сказать, что там нет ни слова о политике?

– Именно так, господин.