Эмбер мрачно на него посмотрела.

– Я мог бы сравнить почерк, которым написано то письмо, что я получил вчера, с почерком всех пэнов на острове, но это займет уйму времени! – угрюмо предложил Мэтт.

– Если он не совсем глупец, то изменит почерк! – добавила Эмбер. – К тому же мы не специалисты в этом деле!

Мэтт поднялся и сделал знак Тобиасу.

– Мы займемся вычислением предателя. А ты, Эмбер, бери самых способных пэнов и постоянно занимайся с ними, учитесь управлять изменениями, помогайте друг другу. Действовать надо как можно быстрее. Мы должны быть способными сопротивляться, когда на нас нападут.

После обеда Тобиас с Мэттом отправились рыбачить на южную оконечность острова. Мэтт не переставая размышлял, кто же предатель. Ему тоже казалось, что надо начинать с ответа на вопрос, как предатель общается с циниками. И понять, когда он сделал это впервые. Случилось ли это до его прибытия на остров, по дороге сюда? Или позднее – во время одной из экспедиций, сбора плодов? Мэтт был убежден, что эта связь возникла достаточно давно, ведь циники успели составить и отправить сюда отряд из ста человек. Притом что их лагерь находился на юго-востоке, предположительно в нескольких неделях или даже в месяце пути от острова… Он поделился соображениями с Тобиасом, и тот рассказал другу, что почти все пэны под разными предлогами за это время успели побывать на «большой» земле. Значит, опираться на этот факт в размышлениях было нельзя.

Время от времени они вытягивали из темной воды толстых рыбин и бросали их в ведро. Оба погрузились в свои мысли. Наконец Тобиас посмотрел на друга:

– Тебе не больно?

– Чуть-чуть. Лицо начинает гореть, только когда я улыбаюсь.

– И все-таки это так странно, что летучие мыши внезапно начинают нападать, да?

Мэтт вздрогнул:

– Точно.

– Думаешь, они появляются каждую ночь? И мы больше не сможем выходить по вечерам?

Мэтт скривился. Он подумал, потом крепче сжал в руке удочку и начал медленно говорить:

– Знаешь, с тех пор как я попал сюда, мне снятся непонятные сны. Меня преследует загадочное существо. Оно окружено тенями и похоже на смерть, но это не смерть, а что-то еще более отвратительное. Злое, жуткое, внушающее ужас. У него есть имя: Ропероден.

– Ропероден? – повторил Тобиас. – Да уж, имечко!

– И я чувствую, что это существо преследует меня… как бы тебе объяснить… не только во сне, это происходит наяву. Помнишь ходульщиков в Нью-Йорке?

– Спрашиваешь! Как такое забыть?

– Они действовали по чьему-то приказу, и мне кажется, что это он его отдал. Огромное бесформенное существо, напоминающее гигантскую тень.

– Подожди секунду! – воскликнул Тобиас. – Тот… поселок на севере, на который было совершено нападение, там ведь тоже было замечено черное существо, может, это и был твой Ропероден?

– Скорее всего. И как только я увидел летучих мышей, я подумал, что они хотят пробраться внутрь домов, чтобы напасть на нас, но потом пришел к выводу, что они кого-то ищут. После вчерашней их атаки мне кажется, что меня. Это создания тьмы, быть может посланные Ропероденом. После нашего бегства он потерял мой след, а теперь снова меня нашел!

– Думаешь, они – как это лучше сказать? – его посланники?

– Да, может быть. Почему они улетели, когда прибежали девочки из Гидры? Согласись, они должны были бы накинуться на новых потенциальных жертв! Все это подсказывает мне, что к нам приближается кто-то посильнее циников. И видимо, это Ропероден.

Открыв рот, Тобиас посмотрел на друга, не решаясь высказать вслух то, что думал.