|
Совершенно для всех Илиа Бруш удивительное... - что я говорю! - подлинное откровение. - Это то, что на скачках называют «темная лошадка»? - Именно. - А из какой страны эта темная лошадка? - Это венгр. - Так же, как и вы. Потому что вы венгр, как я полагаю, господин президент? - Чистокровный, господин Йегер, венгр из Будапешта. - А Илиа Бруш? - Из Сальки. - Где эта Салька? - Это местечко, маленький городок, если хотите, на правом берегу Ипеля, реки, которая впадает в Дунай на несколько лье <Лье старинная французская мера длины, около четырех километров.> выше Будапешта. - С ним, по крайней мере, господин Миклеско, вы можете считаться соседями, - смеясь заметил Йегер. - Не раньше, чем через два или три месяца, - таким же тоном возразил президент «Дунайской лиги». - Столько времени ему понадобится для путешествия... - Если только оно состоится! - ядовито молвил веселый серб, бесцеремонно вмешиваясь в разговор. Другие рыболовы придвинулись к ним. Йегер и Миклеско оказались в центре маленькой группы. - Что вы хотите этим сказать? - спросил господин Миклеско. - У вас блестящее воображение, Михаил Михайлович! - Простая шутка, господин президент, - ответил спрошенный. - Впрочем, если Илиа Бруш, по-вашему, ни полицейский, ни преступник, почему он не может посмеяться над нами и оказаться просто хвастуном? Господин Миклеско взглянул на дело серьезно. - У вас недоброжелательный характер, Михаил Михайлович, - возразил он. - Когда-нибудь он сыграет с вами скверную шутку. Илиа Бруш производит на меня впечатление человека честного и положительного. Кроме того, он член «Дунайской лиги». Этим все сказано. - Браво! - закричали со всех сторон. Михаил Михайлович, казалось, совсем не сконфуженный уроком, с замечательным присутствием духа воспользовался новым предлогом и провозгласил тост. - В таком случае, - сказал он, схватив стакан, - за здоровье Илиа Бруша! - За здоровье Илиа Бруша! - хором ответили присутствующие, не исключая господина Йегера, который добросовестно осушил стакан до последней капли. Последняя выходка Михаила Михайловича была, впрочем, не менее лишена здравого смысла, чем предыдущие. Объявив о своем проекте с большим шумом, Илиа Бруш больше не показывался. Никто ничего о нем не слышал. Не было ли странно, что он держался где-то в стороне, и возникало вполне законное предположение, что он хотел одурачить своих чересчур легковерных товарищей. Как бы то ни было, ожидать придется недолго. Через тридцать шесть часов все разрешится. Тем, которые интересовались проектом, нужно было только подняться на несколько лье выше Зигмарингена. Там они, без сомнения, встретят Илиа Бруша, если он, действительно, такой серьезный человек, как утверждал президент Миклеско. Но здесь могла возникнуть одна трудность. Было ли установлено местонахождение истока великой реки? В точности ли указывали его карты? Не существовала ли неуверенность в этом вопросе, и, когда попытаются встретить Илиа Бруша в одном пункте, не окажется ли он в другом? Конечно, нет сомнений в том, что Дунай, Истр древних, берет начало в великом герцогстве Баденском. Географы даже утверждают, что это происходит на шести градусах десяти минутах восточной долготы и сорока семи градусах сорока восьми минутах северной широты. |
