Бен оглянулся. Девушка сидела на асфальте и требовательно протягивала руку, чтобы он помог ей встать. Бен двинулся, было навстречу, но тут с визгом тормозов на улицу перед злополучным «Восходом» вылетел темно зеленый уазик. Сметливый мент, уловив, что стрельбы больше не будет, выскакивал из вестибюля кинотеатра.

Бен на ходу сориентировался, корректируя планы. Винипеникс склонился над реестром, он выпрямил его и качественно приложил головой о кузов. Полез в кабину с одной стороны, через секунду с другой вывалился орущий в негодовании Шпрехен-Шухер.

Идущий на широкий разворот по периметру площади перед кинотеатром, Бен все время видел стоявшую в неподвижности девичью фигуру.

— Беги же, черт! — выдавил он сквозь зубы, словно Вера могла его услышать, но она даже не пошевелилась.

Милицейский уазик включил сирену и устремился за ним. Его по инерции занесло, и он был вынужден повторять его маневр — ехать по самому краю площади. Редкие случайные прохожие как гимнасты скакали на газоны. А девушка все стояла. Выезд оказался прямо перед Беном, но он неожиданно для себя вывернул руль и послал машину на новый круг.

Шофер на уазике подскочил от немыслимой удачи, когда, казалось бы, уже выскользнувший беглец сам устремляется в ловушку, и послал машину наперерез.

Кривоногов тем временем оклемался и встал. Ружье было у него в руках.

— Что ты наделала, Вера? Тебе бы жить! — попенял он, вытирая сопли и деловито прицеливаясь.

Бен отчаянно выкрутил рули и неминуемо бы перекувыркнулся, если бы не "губчатый".

Пульсирующие колеса компенсировали нагрузку, и машина вошла в вираж без заноса.

Уазику повезло меньше. Не ожидавший подобного фокуса, он со всего маху влетел в борт. Бампер застрял в борту фургона и пока не оторвался, уазик успело проволочить половину площади. Где и бросило в развороте на сто восемьдесят градусов и с заглохшим движком.

Бен остановился между девушкой и Кривоноговым. Подонок, щерясь, целил ему в боковое стекло, и Бен закрыл глаза. В жизни Бена случались моменты, словно вычеркнутые из жизни. Это случалось, когда он чего — нибудь боялся до чертиков.

Сейчас был такой момент. Он смог себя более менее ощущать цельной личностью через какое-то время. На лице Петьки застыло недоуменное выражение, ружье в его руках дымилось. Из двух стволов жахнул, подонок, но технология людишей не подвела, и бронированная дверца выстояла. Бен, глядя уроду в глаза, демонстративно включил скорость. Мотор взвыл. Кривоногов уронил ружье, упал на заднюю точку и в таком положение побежал через площадь словно рак. Вера подошла к машине.

— Уходи! — крикнул Бен.

В ответ она требовательно протянула руку. На площади мяукнула заводимая сирена: менты тоже очухались. Бен скрипнул зубами, перегнулся и открыл пассажирскую дверцу. Он уговаривал себя, что у него не остается другого выхода, на самом деле ему хотелось забрать девушку с собой с того самого момента, как он ее увидел.

Он помог девушке взобраться. Рука ее оказалась неожиданно плотненькой. Он вдавил газ и погнал. Улица была пустынная, он гнал и гнал, решив узнать, сколько дает скотинка. Фургон только приседал, спидометр для отвода глаз рассчитанный до 80, сразу зашкалил и был недееспособен.

— Это что? — Вера указала на щиток.

— Магнитола, — пожал плечами Бен, забыв, где находится.

Он выглядывал погоню, уазик быстро отстал, что было подозрительно, не могли они так просто отказаться от борьбы. Он автоматически ткнул «On». Передавали лабуду как всегда, лишь по одному каналу шел неплохой саунд "Модерн Токинг". Бен сделал погромче, и кабину затопил "Братец Луи" — вещица старая, но забористая.