Открыть крышку оказалось довольно легко. После того как Ерепов отключил монитор, она удерживалась механическими защелками. Когда Бен приподнял крышку, против ожидания жидкость не хлынула на пол. Она успела застыть словно студень.

Бен сунул руку в ледяное суфле и продавил до Кривоногова. Разжать кулак удалось лишь с помощью обоих рук. Он вытягивал телефон, когда Петька судорожно дернулся и схватил его. От неожиданности Бен заорал. Он вынул руку из липкого раствора вместе с визжащим Петькой под грохот бегемотских шагов Ерепова, вбегающего в пристрой. Так как Петька и не думал отцепляться, он поволок его за собой, благо урод оказался легче пальто на вешалке. Неимоверный факт, чтобы такое бестелесное чудо могло так издеваться над людьми. Вера юркнула за подвальную решетку, Бен зашвырнул туда же Петро. Ерепов был уже в комнате, сообразил, что произошло и самое плохое, что он не растерялся. Подтвердилось первоначальное впечатление, что он готов ко всему, и ничто не может застать его врасплох.

Ерепов сделал шаг и прыгнул. Бена чуть не сдуло образовавшимся при этом ветром.

Он выдернул ключ из замка, и захлопнул дверь. От обрушившегося на нее тела, она почти сразу перестала существовать, но решетка выстояла. Пока Ерепов поднимался, Бен успел замкнуть решетку с внутренней стороны.

Слыша самые страшные звуки в своей жизни, под сопровождение которых Ерепов пытался порвать решетку, Бен нашел в углу подвала скулящего голого и мокрого Петьку и, наконец, отнял у него сотовый. Жидкость в медбоксе оказалась не совсем жидкостью, и телефон функционировал. Первым Бен позвонил Вагнецову. Лишенный чувств голос доложил, что абонент вне досягаемости.

Потом он звонил в милицию с тем же успехом. Радиотень накрыла весь мир. Он в очередной раз проклял Ареал. Полный отчаяния, он смотрел на клавиши, не имея возможности заставить себя прикоснуться к ним. Нельзя сказать, что ему некуда было больше позвонить. Имелся один номерок, который наверняка бы откликнулся.

Во дворе «Кайсара» стояла десятиметровая параболическая антенна, нацеленная на стационарный спутник. «Косари» всегда с уважением относились к бесперебойной связи. При их работе это было важно: вовремя узнавать о беглецах.

— Так не может быть, чтобы нам никто не мог помочь! — чуть не плача сказала Вера.

— У меня имеются знакомые, которые приедут сразу, как только услышат мой голос, — успокоил Бен.

— Так звони! — потребовала она.

И он позвонил.

Когда решетку оставили в покое, в тишине раздался сварливый голос Кривоногова:

— На кого ты меня променяла, Вера? Ты б у меня как сыр в масле каталась всю жизнь.

Я ведь тебя любил. Кому ты теперь нужна? Я чистых люблю.

И он продолжил расписывать, как бы они жили душу в душу, не особенно распространяясь, что их совместная жизнь проходила бы порознь, причем она бы жила под землей на цепи. Бен велел ему заткнуться. Может так статься, что он живет последние часы, и ему не хотелось, чтобы их испортила какая-то падаль.

Он привлек к себе девушку и, сминая платье, подарил ей торопливый жадный поцелуй.

Она была вся в его власти, от этого он совсем потерял голову. Скинув рубаху на пол, он трепетно уложил девушку. Через секунду он целовал ее везде, от непрерывного наслаждения она задыхалась. На некоторое время Бен перестал что-либо ощущать. Наконец священный трепет сотряс все его тело, и он бессильно отвалился от чарующих женских прелестей.

Некоторое время они приходили в себя. Петька, поскуливая в углу "Какие вы ж все-таки свиньи", непрерывно мастурбировал. Бен бросил в него земляным комом как в надоедливую мышь и попал. Вера лежала на его груди, неумело гладя его мягкой ладонью сверху вниз: от шеи до паха.

— Мы всегда будем вместе? — спросила она.

— Вы что там делаете? — крикнул Ерепов, прекративший тщетные попытки выломать решетку.