|
- Вот как? - засмеялся король. - Ну что же, Монтгомери старинный род, и знатны они почти так же, как я. А сверх того они почти так же храбры и, как я вижу, почти так же любят женщин. - И это все, что вы можете мне сказать? - спросила Диана. - А что ж мне, по-вашему, сказать вам, дорогая? - прищурился король. - Неужели же я должен сердиться на графа Монтгомери только за то, что у него, как и у меня, хороший вкус? - Если бы вопрос касался госпожи д'Этамп, вы бы этого не сказали, - пробормотала оскорбленная Диана. Больше она не возвращалась к этому разговору, но решила продолжить испытание. Снова встретившись через несколько дней с графом Жаком, она опять окликнула его: - Господин де Монтгомери! Вы стали еще печальнее? - Это естественно, герцогиня! - смиренно ответил граф. - Ведь я трепещу при мысли, что, быть может, обидел вас. - Не обидели, сударь, а только огорчили, - вздохнула герцогиня. - О, сударыня, как же я мог причинить вам хоть малейшую боль, если за одну вашу слезинку готов пролить всю свою кровь! - Но ведь вы дали мне понять, что фаворитка короля не вправе мечтать о любви дворянина. - Ах, я хотел сказать, герцогиня, лишь то, что вы не можете меня любить, потому что вас любит король и вы любите его. - Король меня не любит, и я не люблю его, - ответила Диана. - Отец небесный! Но, значит, вы могли бы полюбить меня? - воскликнул Монтгомери. - Любить вас я могу, - ответила спокойно Диана, - но никогда не могла бы вам в этом признаться. - Отчего же? - Для спасения жизни моего отца я могла еще стать фавориткой короля, но для поддержания своей чести я не стану возлюбленной графа де Монтгомери. Свой отказ она сопроводила таким страстным и томным взглядом, что граф не выдержал. - О, герцогиня, - сказал он кокетке герцогине, - если бы вы любили, как я... - Что тогда? - Тогда - какое мне дело до всех этих светских предрассудков, до чести? Для меня вся Вселенная - это вы. Я люблю вас всем пылом первой любви. И если ваша любовь равна моей, станьте графиней Монтгомери, станьте моей женой! - Благодарствуйте, граф, - ответила, торжествуя, Диана. - Я не забуду этих благородных и великолепных слов. А пока знайте, что мои цвета - зеленый и белый! Жак пылко поцеловал белую руку Дианы, испытывая такое счастье, будто стяжал корону мира. И когда на другой день Франциск I, беседуя с Дианой, заметил, что ее новый поклонник стал носить ее цвета, она ответила, зорко наблюдая за реакцией короля: - Он имеет право на эти цвета, ваше величество. Как же мне не позволить ему носить их, если он предлагает мне носить его имя? - Неужели? - удивился король. - Я не шучу, государь, - уверенно заявила герцогиня. На миг ей показалось, будто ее затея удалась и от ревности в душе неверного проснется любовь. |
