— Мы можем все уладить очень просто. Если вы… как ваше имя, сэр?

— Хэзлвонтер. Ханс Хэзлвонтер, — неохотно признался он.

— Так вот, мистер Хэзлвонтер, если вы свяжетесь с господином Уполномоченным Бутройдом, я поговорю с ним, и мы избавим моего пилота от необходимости выбираться сюда, и к тому же сэкономим мне час или более того.

— Ох, мне бы не хотелось делать этого. Может я лучше свяжусь с начальником порта? — с надеждой в голосе спросил он.

— Знаете что, дайте мне номер мистера Бутройда. Я сам свяжусь с ним.

На этот раз я добавил к своим словам несколько ледяных ноток — интонации занятого и важного человека, который пытался было быть демократичным, но которого вывела из себя бюрократическая мелочность нижестоящих.

Это подействовало. Он поспешно сказал:

— Я уверен, что все в порядке, мистер Бонфорт. Просто у нас… сами знаете, правила и все такое.

— Знаю, знаю. Благодарю вас, — я прошел через ворота.

— Мистер Бонфорт! Смотрите! Вон там!

Я оглянулся. Постановка точек над «i» заняла у нас времени ровно столько, сколько его потребовалось газетчикам, чтобы настичь нас. Один из них припал на одно колено и наводил на меня свой стереоаппарат; он поднял голову и сказал:

— Держите жезл так, чтобы его было видно.

Несколько других с различного вида оборудованием уже скапливались вокруг нас с Пенни. Кто-то взобрался на крышу нашего роллса. Еще кто-то тянул к моему лицу микрофон, а один из корреспондентов издали направил на меня микрофон направленного действия, похожий на ружье.

Я рассердился, но к счастью, я помнил, как я должен себя вести. Я улыбнулся и пошел медленнее. Бонфорт всегда учитывал то, что на экране движение кажется более быстрым. Так что я поступил именно так, как надо.

— Мистер Бонфорт, почему вы отменили пресс-конференцию?

— Мистер Бонфорт, есть сведения, что вы собираетесь предложить Великой Ассамблее предоставить имперское гражданство марсианам. Не могли бы сказать что-нибудь определенное по этому поводу?

— Мистер Бонфорт, когда вы собираетесь выносить на голосование вотум доверия существующему правительству?

Я поднял руку с зажатым в ней жезлом и улыбнулся.

— Пожалуйста, задавайте вопросы поочередно! Так какой же первый вопрос?

Конечно же, они ответили все одновременно и, пока они бурно выясняли, кому же быть первым, я выиграл еще несколько мгновений, ничего не отвечая. Тут подоспел Билл Корпсмен.

— Ребята, имейте совесть. У шефа был тяжелый день. Я сам отвечу вам на все вопросы.

Я махнул ему рукой.

— У меня в распоряжении еще несколько минут, Билл. Джентльмены, хотя мне и пора отбывать, но я все же постараюсь удовлетворить ваше любопытство. Насколько мне известно, нынешнее правительство не намерено делать никаких шагов в области изменения существующего гражданского статуса марсиан. Поскольку я в настоящее время не занимаю никакого официального поста, мое мнение, естественно, может быть только сугубо личным. Советую вам узнать поточнее у мистера Квироги. Что же касается вотума доверия, то могу только сказать, что мы не станем ставить его на голосование, пока не будем уверены, что победа за нами — ну а об этом-то вы осведомлены не хуже меня.

Кто-то спросил:

— Вам не кажется, что это просто слова?

— А я не собирался говорить что-либо определенное, — возразил я, подсластив пилюлю лучезарной улыбкой. — Пожалуйста, задавайте вопросы, на которые я могу ответить по праву и получите исчерпывающий ответ. Спросите меня, например что-нибудь вроде: «Перестали ли вы бить свою жену?» и я наверняка отвечу вам чистую правду.