|
Увидев лес папоротников, Джарел, как ей показалось, явственно ощутила мерзостный смрад гиблого болота. На этот раз возле самого порога шевелилось нечто черное, и похолодевшая Джарел с отвращением увидела, как омерзительная студнеподобная масса перевалила через порог и поползла, пятная пол сгустками черной слизи. Тем не менее, шепнуло Джарел ее подсознание, этот лоснящийся ком разумен и мудр, как и большинство долгожителей. Судорожно вздохнув, Джарел подавила приступ тошноты и отвела глаза от студня – и весьма вовремя: резко распахнулась следующая дверь. Этого мира Джарел прежде не видела. Ржаво-красные кряжи вздымали зазубренные вершины к угольно-черному небу, испещренному огромными звездами, искрящимися словно гигантские алмазы. По спускающемуся к дверному проему камнепаду быстро перемещалось странное существо, напоминающее одновременно и паука, и человека. С обликом паука его роднили непомерно увеличенный вширь торс и невероятно тонкие, длинные руки и ноги. Исходящее от существа ослепительное сияние не позволило Джарел рассмотреть его более подробно, однако она заметила, что и походка и голова – правда, несколько грушевидной формы – вполне соответствуют человеческой природе. Решительно переступив порог, он зашагал по залу, и по мере приближения этой странной фигуры излучаемый им свет становился нестерпимым. Отведя взгляд от слепящего света, Джарел успела заметить легкое движение в очередном проеме.
Это был мир гигантских цветов, у подножия которых царил зеленоватый сумрак. К двери из глубины цветочного леса ползла огромная змея, величественно изгибая украшенное многоцветной чешуей тело. Когда рептилия подползла ближе, Джарел обнаружила, что высоко поднятая над землей голова была не змеиной, а человеческой. Взгляд, который женщина-змея бросила в сторону Джарел, обжег ее сердце волной небывалой ненависти, и Джарел чуть ли не с нежностью вспомнила другую обитательницу этого зачарованного леса – рубиновую змею, не причинившую ей никакого вреда, – и пожалела, что никогда больше не сможет представить оставленный ею цветочный лес добрым и веселым. Время шло – и теперь уже многие двери были открытыми. Страдая от завываний флейты и вибрации пола, Джарел, по-видимому, временами отключалась и поэтому не разглядела всех явившихся на зов Джейризмы пришельцев. Да это и к счастью: одно неописуемо гадкое чудовище вылетело из настолько непереносимого обиталища, что Джарел инстинктивно закрыла лицо руками. Ее воля – она бы и уши заткнула, но в этот миг послышался властный голос упивающейся своей властью колдуньи: – Джарел из Джойри, вот твои зрители! Только сейчас Джарел поняла, что флейта умолкла и воцарилась гнетущая тишина. Женщина-воин заставила себя оглядеть зал и едва сдержала готовый сорваться вопль ужаса: перед ней столпились невероятные порождения людских кошмаров. И лишь магический круг отделял ее от бесовского наваждения. Однако твари не могли не только преодолеть каббалические знаки круга, но и соприкоснуться между собой. Спустя какое-то время мужественная Джойри уже смогла различить в толпе отдельные фигуры. Здесь был и человек-паук из страны ржаво-бурых камней, и обитатель гнилых болот – отвратительный пульсирующий слизень. Некоторых Джарел видела впервые, например покрытую разноцветными перьями кикимору с крыльями летучей мыши или похожее на цветок лилии существо с таким кровожадным оскалом лепестков, что Джарел невольно поежилась. Удовлетворенная произведенным на Джарел впечатлением, Джейризма картинно поднялась и величественно направилась к клубящемуся позади дивана туманному занавесу. Поднятыми руками она вновь поднесла к губам флейту – и вся толпа адских созданий подалась вперед, предвкушая удовольствие. Отвага на мгновение покинула Джарел, и она так сжала талисман, что острые кромки вонзились в ладонь. Вновь раздалась чередующаяся пара нот – на этот раз звуки флейты приобрели журчащий оттенок очень низкого тона. |
