– В каком университете вы получили степень?

– Почему вас это интересует? Слово господа нашего…

– Отвечайте на вопрос, доктор Хоумз, – все так же ровно, бесстрастно, на английский лад сказал отец, – Я задал вам вопрос и жду ответа.

– В колледже Святого воскресенья в Энглзтауне, штат Миссури, где слово господа нашего…

– Значит, вы американский доктор богословия; – с презрением сказал отец. – Quern diligo castigo, доктор Хоумз. Вы согласны?

– С чем?

– С тем, что я сейчас сказал.

– Я не понимаю папистский язык, эту их латынь. То голос сатаны. То язык идолопоклонников. Так что я могу ответить вам лишь словами Апостольского послания…

– Это очень известное выражение. «Тех, кого люблю, караю».

– Папистское выражение.

– Ничего подобного, – возразил отец. – Это церковное речение, которое обязан знать любой доктор богословия. В особенности вы, доктор Хоумз.

– Меня не запугать вашими папистскими суждениями.

– Вот как? Тогда рассмотрим ваши поступки и будем судить о них в этом суде, доктор Хоумз. Если я вас правильно понял, вы на протяжении двадцати лет постоянно бывали в доме семьи Кристо и взяли на себя нравственное воспитание Джули Кристо, когда он был еще совсем ребенком. Так?

– К чему эти вопросы, мистер Куэйл? Спрашивайте меня, сохранил, ли он истинную веру в душе своей…

– Отвечайте на те вопросы, которые я вам задаю. Вы взяли на себя нравственное воспитание Джули Кристо, так?

– Так. Господь искупает…

– Я не желаю знать, что господь искупает…

– Господь…

Отец тяжело вздохнул, я слышал этот долгий, даже со свистом вздох сквозь стиснутые зубы: видно, сдерживается изо всех сил.

– Послушайте, доктор Хоумз. Я не хочу здесь, в суде, доставлять вам неприятности, но если вы по-прежнему будете прятаться за спину господа, я начну задавать вам такие вопросы, которые вам не понравятся.

– Господь направит меня, мистер Куэйл.

Отец помедлил, и мне по всему ясно было: к чему-то он клонит. Он по-прежнему подчеркнуто произносил слова на английский лад, и дома мы всегда знали – это грозный признак.

– Ну что ж, доктор Хоумз, раз вы настаиваете… – Минута-другая прошла в молчании: отец проглядывал свои заметки: потом он продолжал: – Итак, вы признаете, что взяли на себя право руководить воспитанием мальчика и быть главой семьи Кристо.

– Я был духовным главой этой семьи во имя господне, мистер Куэйл.

– Я уже говорил, что вас ожидает, если вы не перестанете ссылаться на господа…

– А я вам говорю, мистер Куэйл, что буду отвечать, как считаю нужным.

Тут я понял: отец намеренно вызывает Хоумза на такие ответы.

– Вы полагаете, что годитесь в наставники юноше, доктор Хоумз? – спросил он.

– Гожусь ли я, об этом судить только господу.

– В таком случае ответьте мне на простой вопрос, доктор Хоумз. Вы говорите, что относились к мальчику как отец.

– В духовном смысле. Это был мой долг.

– Как отец?

– Как поступал бы каждый с непокорным грешником.

– Понимаю… – Мой отец медленно кивнул. Потом поправил парик, снял очки, протер глаза и снова надел очки. И сказал, пожалуй, даже чересчур небрежно: – Но вы ему и в самом деле отец, доктор Хоумз? Вы это хотите сказать?

До нас не сразу дошло все значение этого вопроса – ничего подобного мы не ждали.