— Ну, скажите мне, — шептал он ей на ухо.

«Неужели он способен читать мои мысли?» Антуанетта глубоко вздохнула, и ее пальцы впились в кожу на его спине, оставляя на ней царапины.

— Скажите мне, — еще требовательнее попросил он, еще глубже входя в нее и доводя ее до полного восторженного изнеможения.

— Да, да, да…

Она утопала в блаженстве и уже не ощущала ничего иного, кроме его и себя, двух половинок, слившихся воедино. Он еще и еще входил в ее глубину, а затем, открыв рот, изогнувшись всем телом, застонал от наслаждения.

А еще через пару минут, обмякшая и расслабленная, Антуанетта крепко заснула.

Гейбриел лежал, слушал ее мерное тихое дыхание и думал. То, что произошло между ними, в любом случае влияло на их отношения. Глядя правде в глаза, он признавался, что сам не ожидал, что так влюбится в Антуанетту. Он пытался заставить ее во всем признаться, но в чем бы она ни призналась ему, он все равно не выпустил бы ее из своих объятий и в любом случае довел бы все до конца. Похоже, он сам попался в собственную ловушку.

Раньше у него были женщины. Они так и льнули к Гейбриелу — молодому, красивому, богатому, причем многих влекло к нему не столько богатство, сколько любовное желание. Однако он не влюбился ни в одну из них, даже чуть-чуть. Он всегда разделял плотские утехи и душевную привязанность, они представлялись ему двумя отдельными ипостасями такого явления, как любовные отношения. Но только до сих пор.

Антуанетта Дюпре заставила его изменить мнение на этот счет. Очаровательная, не похожая ни на кого, она совершенно вскружила ему голову. Она отличалась миниатюрностью, волосы у нее были каштановые, (не самый любимый его цвет), глаза темно-карие, а не голубые, кроме того, она носила очки, причем смотрела сквозь них скорее пристально и твердо, чем жеманно и кокетливо. Несмотря на все это, он находил ее самой желанной женщиной на свете.

Он походил на альпиниста, забравшегося в горы, который смотрит, как на него катится снежный ком. От чувства изумления он как бы застыл неподвижно и не в силах был сдвинуться с места. Еще один миг, и он будет сбит с ног мчащейся лавиной, подмят плотным снегом и увлечен вниз в пропасть. У него не было времени для раздумий и промедления.

Гейбриел тихо вздохнул, и его взгляд уперся в балдахин над кроватью. Кровать короля Карла могла многое поведать о прошлом. Он вспомнил, как его дед рассказывал, что именно на этом ложе начиналась его семейная жизнь с бабкой Гейбриела, после женитьбы на которой, он больше даже не смотрел на других женщин. Страшно подумать, какие глупые мысли порой навевают старинные вещи…

Впрочем, разве причина в этих вещах, а не в нем самом?

Он попытался соблазнить Антуанетту, стремясь вернуть письмо матери, а вместо этого сам пал жертвой соблазна.

Проснувшись, довольная и счастливая, Антуанетта увидела его спящим рядом с ней. Он лежал на спине, повернув лицо в маске в ее сторону и обхватив ее вытянутой рукой. Она приподнялась на локте и начала рассматривать спящего, радуясь, что он не мешает ей изучать его внешность. Несмотря на свою неопытность, она понимала, что он на редкость хорошо и крепко сложен. Даже когда он был одет, он всегда выглядел великолепно. Но ее удручало то, что она ни разу не видела его без маски. Неожиданно ей в голову пришла мысль: а что, если он изуродован, если у него на лице страшные шрамы?

Ей очень хотелось увидеть его лицо. Взволнованная, она колебалась, сдерживая свой неожиданный порыв. Услышав его легкое похрапывание, она внезапно решилась и, приподнявшись над ним, с чрезвычайной осторожностью развязала тоненькие кожаные ремешки, удерживающие маску. Она очень боялась, как бы он не проснулся в этот момент и не стал сердиться на нее за то, что она делала, но, к счастью, он не проснулся.