— Мне необходим ответ, Кумб. Я не могу ждать долго.

— Ладно, мисс.

Она промолчала, лишь кивнув в знак понимания. Однако он видел, что она не вполне удовлетворена полученным ответом. Обратно они возвращались в молчании. Она выглядела расстроенной, печальной, а при расставании возле конюшни бросила ему лишь короткое «до свидания».

Расседлывая лошадей, Гейбриел размышлял о ее предложении.

Если бы он согласился на ее просьбу, у него появилась бы возможность проскользнуть в ее тайные замыслы и открыть ее намерения.

Кроме того, если он поможет ей убежать, то она возьмет с собой письмо, и тогда у него будет возможность заполучить его. Может быть, придется открыть свое настоящее имя, что, вероятно, сильно разозлит ее.

А если он откажется ей помогать? Она утратит к нему всякий интерес и перестанет разговаривать с ним, но ей придется остаться в Уэксмур-Мэноре, а ему усилить наблюдение за ней. Ведь письмо-то никуда не денется, оно по-прежнему будет где-то в поместье, спрятанное ею, а он продолжит свои попытки убедить ее отдать его. Приятным дополнением будут продолжающиеся любовные свидания.

Насколько Гейбриел понимал, любое решение в сложившейся ситуации играло ему на руку. Надо было только решить, что ему нужнее и желательнее — Антуанетта или письмо.

Глава 20

Сад в Уэксмур-Мэноре был в заброшенном, почти диком состоянии. Должно быть, давным-давно здесь пролегали аккуратные тропинки и были разбиты клумбы, но теперь все заросло и от былого великолепия не осталось и следа. Необрезанные кустарники и многолетние растения тянулись кверху, закрывая вечернее небо, повсюду цвел безудержно разросшийся шиповник, насыщая воздух одуряющим ароматом роз.

Антуанетте даже нравились подобные полудикие заросли, по-видимому, по контрасту с ее собственным тщательно ухоженным садом в Суррее, где нельзя было найти ни одного растения, ни одной травинки, которых не коснулась бы рука садовника.

Она бесцельно бродила по сумеречному саду, безотчетно счастливая, восхищаясь ароматом цветов и размышляя над тем, сколько тут растет известных и неизвестных ей растений.

Невольно она почувствовала, что за ней кто-то следит: было явственное ощущение, что она здесь не одна. Ее взгляд уловил очертания знакомой фигуры, которая мелькнула между стволами яблоневой рощи; к щекам сразу поднялась волна краски, а в груди запылал жар.

Она повернула в сторону лабиринта, так сильно заросшего зеленью, что трудно было найти в него вход. Она притворилась, что никого не заметила; у нее не было сомнений, что он первым подойдет к ней. Едва она наклонилась над каким-то пахучим растением, как почти у самого ее уха раздался знакомый голос. От неожиданности она вздрогнула.

— Воробышек, в ваших волосах застряли лепестки дикой розы.

Антуанетта так резко выпрямилась, что, наверное, упала бы, если бы он вовремя не подхватил ее под руку.

— Нет ничего удивительного, — задыхаясь от волнения, сказала она. — Это не сад, а дикий лес. Неужели здесь нет садовника, который делал бы обрезку деревьев и следил за порядком?

— Сейчас модно, чтобы все росло согласно природе.

Антуанетта вырвала руку из ладони Гейбриела и сделала два быстрых шага в сторону, но он не отставал от нее. В черном наряде и черной маске днем он казался бы привидением, спутавшим день с ночью, но сейчас, с приближением заката, он выглядел романтично и интригующе.

— Сколько карет вы успели ограбить сегодня? — простодушным тоном спросила она.

Она по-прежнему злилась на него из-за Мариетты.

— Да несколько уже успел, моя дорогая.

— О, должно быть, в вашем захолустном Девоне живет немало состоятельных и богатых джентльменов.