Он вдохнул и выдохнул, словно до этого надолго задержал дыхание.

– Значит, ты все обдумала?

– Я люблю Десмонда, – сказала я, прижавшись лбом к губам Аларика. – Всем сердцем. Так, как я любила бы брата. Но тебя… – Я едва сдерживала слезы. – Тебя я люблю так и с такой силой, что никто и никогда не уничтожит эту любовь. Даже ты.

– Я нанес тебе рану, – пробормотал он, смахивая слезы с моего лица. – И я никогда не смогу объяснить почему. Я не заслужил тебя. Никогда не заслуживал.

Я безрадостно рассмеялась. Сколько слез может выплакать человек за такое короткое время?

– Я понятия не имею, что ты заслужил, а чего нет. Но в любом случае ты заслуживаешь немного правды. – Я сосредоточенно откашлялась, стараясь не расплакаться, произнося эти слова. – Аларик Колэ, ты – первый, кого я полюбила. И всегда будешь первым. Но я не смогу остаться с тобой, когда все это кончится. Я должна исполнить свой обет, понимаешь?

Аларик шумно сглотнул.

– Нет.

– Я выйду за Десмонда, чтобы моей маме больше не приходилось выживать в деревне. Ты же знаешь, что она больна.

Аларик сглотнул. Он не знал, насколько плохи дела у моей матери. Она была гордой, как кошка, и не давала ему замечать, как она страдает.

– Лэйра, она не имеет права требовать этого от тебя.

– А она и не требует. Но я должна это сделать – потому что это единственное, что я могу ей дать. Больше никто не помогает ей, кроме меня. Я никогда не прощу себе, если брошу ее. – Он ничего не сказал. – Ты должен это понять.

– Нет, – наконец возразил он глубоким, глухим голосом, а затем откашлялся. Большими пальцами он вытер мне слезы. – Нет, этого я не понимаю. Но я принимаю твое решение. Не злись на меня, если я не приду на свадьбу, Лэйра. Но будь я проклят, если этой свадьбы не случится. Вызволим же твоего возлюбленного!

– Слышите это? – прошептала Вика, которая ждала на некотором расстоянии от нас. На цыпочках она подошла ко мне. – Другие паладины идут.

Мы быстро свернули в боковой коридор и спрятались в тени, чтобы нас не сразу заметили. Я прижалась к стене, чтобы было удобнее подслушивать. Но я различала лишь шаги. Много тяжелых шагов. Это шли Кадиз и его пятерня паладинов. Руки сами сжались в кулаки, когда они, немного помедлив, не произнеся ни слова, прошагали мимо развилки. Они шли к воротам.

– Попытаемся их задержать? – прошептал Йеро, подкравшись ко мне.

Я покачала головой, хотя на самом деле была не так уж уверена. С одной стороны, я не хотела рисковать, вступая в битву. Кадиз явился сюда не для того, чтобы сражаться со мной. Его задача заключалась в том, чтобы спасти Десмонда. Он не был моим врагом, и я не хотела причинять ему вред. К тому же они были в большинстве: с ним – пять паладинов, а у меня только один.

Но что, если Кадиз знал, как открыть ворота? Если не случится чуда, тогда все для нас будет потеряно и наши жизни будут потрачены впустую. Что нам тогда останется делать?

Мы молча вслушивались в темноту. Скоро послышались голоса паладинов. Я узнала голос Кадиза, но различала лишь отрывочные обрывки разговоров. Из-за эха в тоннеле слова накладывались друг на друга. Было только понятно, что мужчины нервничают все сильнее. Если раньше они разговаривали спокойно, теперь они кричали друг на друга.

– Слышите? – произнесла я одними губами. – Они не могут найти решение. Врата не открываются перед ними.

В следующий момент мы застыли в ужасе, потому что тоннель содрогнулся и раздался оглушительный грохот, прошедший по тоннелю и прозвучавший десятикратным эхо.