– Какая занимательная это история! – словно пробуя свои слова на вкус и прищурив глаза, произнесла государыня. – Думаю, многим в европейских дворах будет интересно ее услышать.

– Молодец, премьер-майор Егоров! Послужил своей державе и ее государыне. Жалую тебе десять тысяч рублей для поправки имения, перстень с руки, – и она сняла с пальца кольцо с крупным огненно-красным опалом, – и саблю за храбрость. Ибо шпага егерям неудобственна будет для их боя.

– Благодарю покорно! Служу России и матушке императрице! – крикнул в восторге Егоров.

– Служи, голубчик, служи, – милостиво кивнула Екатерина. – А солдатику твоему я сто рублей жалую. Пускай он за мое здоровье выпьет в кабаке. И та медаль, которая у нас только начинает чеканиться для нижних чинов, пусть у него тоже самая первая будет. Проследите! – распорядилась она свите. – Ко мне у тебя нет вопросов или просьб, господин премьер-майор? – скорее для формы, из вежливости спросила Екатерина, готовясь уже пойти дальше.

– Прошу простить меня великодушно, есть два! – осмелился ответить Егоров, а вся свита аж замерла от неожиданности. Виданное ли дело – какой-то там армейский офицерик задает вопросы! И кому? Самой!

– Во-от как? – с интересом глядя на Алексея, протянула императрица. – Ну же, я слушаю вас, сударь, излагайте.

– Ваше императорское величество, правда ли, что егеря, как самый передовой род войск, будут и далее иметь развитие в нашей армии, а их будут вооружать самым лучшим нашим отечественным оружием – штуцерами? – скороговоркой произнес Лешка.

– Хорошо поставленный вопрос всегда выдает собой грамотного человека, – усмехнулась Екатерина. – А он у тебя, голубчик, и вовсе состоит из двух. И мой тебе ответ: да и еще раз да. Егерские воинские части у нас будут иметь свое дальнейшее и глубокое развитие, и над этим уже работает Григорий Александрович, – кивнула она на Потемкина. – Они будут вооружаться лучшим отечественным оружием, в том числе и нарезным. Те же пехотные штуцера, которые собирались малыми партиями на Тульском казенном заводе, нас теперь уже не устраивают. А какие у вас сейчас есть вообще в своей особенной роте?

– Разные, Ваше императорское величество, – ответил Алексей и перечислил: – австрийские, немецкие, бельгийские и даже из италийских земель есть два, ну и длинная винтовальная пищаль, откуда она, я и сам не знаю.

– Хм. И какие же из них лучше? Как сам-то ты считаешь? – поинтересовалась Екатерина, которой, похоже, и самой было интересно мнение простого офицера.

– У каждого из них есть свои достоинства и недостатки, – уверенно произнес Егоров. – Для более дальнего боя подходят одни, но они трудны в зарядке и неподходящие для штыковой атаки. Другие, напротив, скорозарядны, но у них страдает дистанция уверенной стрельбы. Только лишь сложив все и выбрав среднее в балансе всех этих свойств и качества, я вижу превосходство бельгийского нарезного оружия.

– Занятно, – покачала головой Екатерина. – Я, пожалуй, распоряжусь, чтобы с тобой повидались те, кто сейчас работает у нас над этим новым нашим оружием. Думаю, вам будет о чем с ними поговорить. Ну-у, и второй твой вопрос. Он будет таким же, что и предыдущий, так сказать, «с бородой» или же короткий?

– Емкий, Ваше императорское величество!

Почему-то Лешка не испытывал того страха и раболепия, которое буквально витало вокруг в воздухе и просто довлело над всеми окружающими.