До свидания, Гарри.
– До свидания, Рейчел.
Босх смотрел, как человек в солнцезащитных очках приподнимает перед ней огораживающую ленту. Рейчел поднырнула под нее, села на переднее пассажирское сиденье «лендкрузера» и уехала. Гарри сознавал: что-то изменилось в ее к нему отношении. Его действия в гараже и рейд в туннель заставили Рейчел взглянуть на него иначе. Босх принял это со смирением и подумал, что, вероятно, никогда больше ее не увидит. Это будет еще одним преступлением, за которое он выставит счет Ричарду О'Ши.
Он обернулся к центру огороженного места преступления и увидел, что там стоят и ждут его Рэндольф и Осани. Рэндольф убирал свой сотовый телефон.
– Опять вы двое, – произнес Босх.
– Немного смахивает на дежа-вю, не так ли? – усмехнулся Рэндольф.
– Да.
– Детектив, мы вынуждены отвезти вас в Паркер-центр и теперь уже провести допрос по всей строгости.
Босх кивнул. Он знал порядок. На сей раз речь шла не о стрельбе по деревьям. Он убил человека. На сей раз им понадобится точно установить каждую деталь.
– Я готов, – сказал Босх.
31
Босха поместили в комнату для допросов в помещении ГППО, в Паркер-центре. Ранее Рэндольф позволил ему принять душ в подвальной раздевалке, и Гарри переоделся в джинсы и черную спортивную фуфайку с эмблемой «Уэст кост чопперс», компании навороченных мотоциклов, популярных среди крутых подростков. Этот комплект одежды он держал в своей рабочей раздевалке на случай, когда требовалось незаметно ускользнуть куда-то из Паркер-центра, что было бы невозможно в деловом костюме. По пути из раздевалки Босх выбросил пропахший насквозь и безнадежно испорченный костюм в мусорный контейнер. Теперь у него пропало уже два костюма.
Включили стоящий на столе магнитофон, и Осани, с отдельных листков, зачитал Босху его конституционные права и билль о правах полицейских. Эта двойная правовая защита в виде разных и независимых друг от друга документов имела целью обезопасить как индивидуума, так и полицейское ведомство от несправедливых нападок власти. Но Босх знал: когда дело доходит до того, что попадаешь в одну из таких вот небольших комнаток, никакой клочок бумаги особенно не спасет. Ему предстояло самому о себе позаботиться. Он ответил, что понимает свои права, и дал согласие на допрос.
Инициатива перешла к Рэндольфу. По его требованию Босх еще раз сообщил, как был застрелен Роберт Фоксуорт, он же Рейнард Уэйтс. При этом начал с открытия, сделанного им при изучении ломбардных записей из материалов дела Фицпатрика, и закончил двумя пулями, которые выпустил в грудь Фоксуорта. Рэндольф мало вмешивался в рассказ вплоть до конца повествования, но потом задал много уточняющих вопросов о действиях Босха в гараже и в туннеле. Несколько раз спросил Босха, почему тот не слушал предостережений агента ФБР Рейчел Уоллинг.
Этот вопрос не только дал понять Босху, что сотрудники ГППО уже допрашивали Рейчел, но и то, что ее изложение событий было не слишком благоприятным для Босха. Это его опечалило, однако сейчас он постарался отвлечься от своих мыслей и чувств в отношении Рейчел. Рэндольфу же повторял фразу, которая, был уверен, поможет ему выиграть, независимо от того, что думают о его действиях Рэндольф, Рейчел или кто-либо еще.
– Дело шло о жизни и смерти. Женщина находилась в смертельной опасности, а мы уже вызвали огонь на себя. Я осознал, что не могу просто ждать в бездействии, пока подъедет подкрепление. Я поступил, как должен был поступить. Действовал со всеми возможными предосторожностями и применил насилие только при крайней необходимости.
Рэндольф продолжил и многие из последующих вопросов сосредоточил на том, как был застрелен Роберт Фоксуорт. Он спрашивал Босха, что тот думал, когда Фоксуорт признался, что детектива обманули, дабы убедить, что дело Жесто раскрыто. |