Ро пребывал в состоянии, напоминающем райское блаженство. Золотой свет омывал его, и он не только слышал, но и чувствовал пронизывающую его музыку, до странности нестройную и все же чарующую. Музыка не мешала его общению с Софаритой и Пробным Камнем — скорее, наоборот, служила каналом, по которому они переговаривались. Всего за несколько мгновений, как ему показалось, Ро научился от Пробного Камня языку анаджо, ибо Софарита своей властью соединила их умы.

Языки всегда давались Ро легко, но никогда еще он не изучал их столь восхитительным способом. Слова и образы выстраивались в голове с невиданной ясностью, образуя живые картины. Ро мигом усвоил все мифы анаджо, узнал историю племени, а главное — проникся их любовью к родной земле.

— Тут Софарита вернула их назад, и Ро, открыв глаза, испытал чувство великой потери.

— Добро пожаловать в мой дом, — сказал он Пробному Камню на безупречном анаджо, и тот усмехнулся.

— Ты говоришь хорошо, чисто. Приятно услышать снова родную речь.

Ро потянулся и встал. Софарита, посидев еще немного с закрытыми глазами, вздохнула и улыбнулась мужчинам.

Старый Семпес, войдя в комнату, поклонился Ро и произнес:

— Э кайда манаке, пасар? — Ро ничего не понял и подумал было, что старик решил над ним подшутить, но вдруг понял, что думает теперь на анаджо и забыл язык, на котором говорил прежде!

— Что он говорит? — спросил Ро у Пробного Камня.

— Он спрашивает, не голодны ли мы, — с некоторым удивлением ответил анаджо.

Софарита дотронулась до руки Ро. Подвижника бросило в жар, и он услышал, как Семпес спрашивает:

— Здоровы ли вы, господин мой?

— Да, все хорошо. На сегодня ты можешь быть свободен, Семпес. Ступай прогуляйся или займись еще чем-нибудь приятным. Я сам позабочусь о моих гостях.

— Да, господин. Благодарю вас, господин.

— Любопытно, — сказала Софарита, когда старик ушел. — Быстрота, с которой ты усвоил анаджо, как-то помешала тебе вернуться к родному языку, словно новый язык совершенно вытеснил старый.

Ро кивнул, чувствуя, что теперь анаджо в его памяти несколько затуманился.

— На постижение некоторых наук нужно время, даже если постигать их магическим путем, — сказал он. — И это по-своему хорошо. Когда у тебя встреча с Раэлем и Межаной?

— Скоро. Я обещала приехать в Совет.

— Пойду запрягу лошадей, — сказал Ро. — Я, правда, не знаю, как это делается, но не думаю, чтобы это было так трудно для человека, способного выучить чужой язык за несколько мгновений. Ты поможешь мне, Пробный Камень?

Оба вышли, и Софарита прилегла на диван. Зная, что Раэль захочет узнать об алмеках как можно больше, она снова закрыла глаза и воспарила над крышей дома.

Для начала она полетела на юг, к городам Бории, Пейкану и Кавалю. Последний обратился в дымящиеся руины. Софарита не верила собственным глазам. Дома уничтожались скрупулезно, точно по плану, и повсюду лежали трупы. Она опустилась пониже. Мертвые исчислялись тысячами. На два золотых корабля, стоящие в гавани, грузили какие-то сундуки. Их ставили в трюмы и крепили на палубах. Софарита приникла лицом к одному из них и заглянула внутрь. В сундуке грудой лежали окровавленные кристаллы. Софарита отшатнулась и снова взлетела ввысь.

Жителей Каваля истребляли ради Королевы Кристаллов.

Теперь эти сундуки повезут обратно за океан и ссыплют кристаллы в отверстия золотой пирамиды, чтобы насытить Алмею.

Софарита полетела в Пейкан. Здесь разрушений было меньше, но несколько сотен человек согнали на луг за городом.