Вы не просто смышленые недолюди — вы, в сущности, те же алмеки. А может, это мы — аватары. Моя королева полагает, что нам следует объединиться. Мы многое можем вам предложить, как и вы нам.

— И я должен в это поверить?

— Это чистая правда, Раэль. Своими орудиями я мог бы разнести этот город вдребезги. Мне незачем лгать тебе.

— Мне как-то не по вкусу рыскать по свету, чтобы вырывать у людей сердца.

— Мне тоже. Некоторое количество жертвоприношений необходимо для того, чтобы низшие знали свое место. Но повальная бойня мне претит, и моей королеве тоже. В настоящее время это печальная необходимость, но как только Дну достроит свою пирамиду, нужда в избиениях отпадет. Мы с вами братья, и я не хочу видеть, как гибнут аватары.

— Что будет, если мы договоримся?

— Мои войска займут оба города, но никому из аватаров вреда не причинят.

— А вагары?

— Пирамида Ану еще не достроена, а моя королева голодна.

Пусть эти недочеловеки не волнуют тебя, Раэль. Если у тебя среди них есть любимцы, возьми их к себе домой, и их не тронут.

— Я не могу принимать подобное решение в одиночку, Кас-Коатль. Я должен посоветоваться со своим народом.

— Разумеется. Даю тебе срок до рассвета и призываю тебя принять мудрое решение.

Не имея возможности увеличить скорость «Змея», он сидел у себя, снова и снова ломая голову над этой задачей.

К нему пришел Ро, и они обсудили, как можно уменьшить вес судна, выбросив все лишнее за борт. Но даже отправив в море мебель, оружие, а заодно и команду, они сократили бы переход не больше чем на сутки.

В сумерках к ним присоединился Пробный Камень, который ничего не предлагал и сидел молча, слушая их разговор.

— Будь здесь Ану, он ускорил бы Танец Времени, — сказал Ро.

— А будь у корабля крылья, и горя бы не было! — рявкнул Талабан, но тут же устыдился. — Извини, кузен. Я устал и не в себе.

— Мы приведем его сюда, — молвил Пробный Камень.

— Кого его? — осведомился Талабан.

— Святого Мужа.

Талабан, сдерживаясь, потер глаза.

— Ты предлагаешь повернуть назад и попросить Ану отправиться с вами?

— Нет. Волшебство не в теле, а в духе. Мы приведем дух.

— Каким же образом ты намерен совершить это чудо? — спросил Ро.

— Одноглазый Лис, — ответил анаджо, глядя на Талабана. — Мы полетим. Как тогда.

— В тот раз мы чуть не погибли оба, но я согласен. Это единственный выход.

Пробный Камень сел на ковер посреди каюты, Талабан уселся напротив него. Они положили руки на плечи друг другу и соприкоснулись лбами.

Талабан успокоил свой ум и вошел в транс, ища фокус без сосредоточения, слияния противоположностей, замыкания круга. Как и в прошлый раз, его закружило, и множество радуг вспыхнуло вокруг него и в нем самом. Он снова услышал музыку, барабанную дробь вселенной, шепот космических ветров.

Он и Пробный Камень вновь слились воедино и позвали к себе Одноглазого Лиса, повторяя его имя в такт биению вселенной и посылая эту песнь через пустое пространство.

Время утратило смысл, радужные краски слились в голубизну летнего неба, и Талабан увидел под собой лес, откуда к ним неспешно поднималась струйка, серого дыма. Достигнув их, дым преобразился в фигуру шамана, и Одноглазый Лис спросил:

— В чем ваша нужда, братья мои?

Талабан рассказал. Дымовая фигура взяла за руки их обоих, и вокруг снова замелькали краски. Потом метель утихомирилась, настала ночь, и они очутились в маленькой хижине, где молился, стоя на коленях, глубокий старец.