Им необходимо поговорить со Шварцман. Отыскать все, что могло бы связывать ее и жертву.

– Инспектор Харрис? – Из главного коридора в гостиную просунул голову патрульный. – Тут соседка, если ты хочешь с ней поговорить.

– Спасибо. Очень даже хочу. – Хэл повернулся к Хейли. – Не составишь мне компанию?

– Честно говоря, я собиралась поговорить с Роджером. – Она взглянула на свой телефон. – Вообще то, Дейв завтра рано утром вылетает на восток. Я собиралась заехать к нему по пути домой. Могу вернуться через час или около того.

У Хейли были новые отношения, и все как будто шло хорошо – такого парня, как Дейв, доброго и надежного, Хэл выбрал бы для нее сам; и теперь он искренне радовался за напарницу, так как знал, что в последние пару лет ей пришлось несладко: она потеряла мужа и в одиночку растила двух дочерей.

А сейчас Хэла не отпускало предчувствие, что это дело завладеет их жизнями. Поэтому для Хейли было бы лучше успеть провести с Дейвом немного времени.

– Поезжай. Я свяжусь с Роджером, как только поговорю с соседкой.

– А Шварцман?

Он подумал то же самое.

– Я позвоню, спрошу, сможем ли мы встретиться с ней в участке.

– Или мы могли бы поехать к ней.

Анна не была подозреваемой.

Она была жертвой. Коллегой.

Другом.

– Хорошая идея.

– Значит, ты возьмешь на себя соседку?

Именно это он и сделает. Торопиться ему некуда. Хэл ощутил возбуждение от нового дела, прилив энергии.

– Нет проблем. – Он потер руки о штанину: перчатки вечно вызывали зуд.

– Спасибо, Хэл.

– Всегда пожалуйста.

Хейли указала на руку, которую он чесал.

– Я устала повторять, что тебе нужны безлатексные.

Хэл перестал чесаться.

– Я знаю, но у меня их целая коробка.

Хейли пожала плечами.

– Как ни крути, но к тому времени, когда коробка закончится, у тебя может не остаться кожи.

Она шутливо подтолкнула его локтем, и они прошли обратно к лестничной площадке. На каждом этаже было всего по две квартиры. Обе парадные двери располагались с западной стороны лестничной площадки.

Дверь Виктории Стайн выходила на север, а дверь соседки – на юг. Между ними стоял большой папоротник в горшке, закрывающий прямой вид на дверь противоположной квартиры. Но даже несмотря на растение, если соседка вошла или вышла одновременно с убийцей, она смогла бы опознать его.

Хейли направилась к лифту, а Хэл подошел к женщине, стоявшей рядом с одним из патрульных.

На ней были пижамные штаны с изображением пряничных человечков, голубые пушистые тапочки, видавшие лучшие дни, и надето несколько свитеров сразу; коричневый торчал из под черного, завязанного спереди на поясе. В руках она сжимала кружку.

Полицейский отступил и кивнул Хэлу.

– Мисс Флетчер, это инспектор Харрис.

– Добрый вечер, мэм.

Хэл предположил, что ей было от тридцати до сорока, но чем старше он становился, тем меньше доверял своей способности определять точный возраст женщины.

– У меня простуда, – сказала мисс Флетчер, не предлагая руки для рукопожатия. Она была внешне спокойна, но ее лицо выражало озабоченность. Женщина смотрела ему прямо в глаза; не суетилась, не переминалась с ноги на ногу. Ничто в ней не вызвало подозрения.

– Ничего страшного, мэм. Если можно, я бы хотел задать вам несколько вопросов о мисс Стайн.

Она слегка приподняла кружку.

– Мы могли бы… – Она указала на дверь.