Юлиан Семенов. Экспансия – III
Политические хроники - 12
ШТИРЛИЦ (Барилоче, сорок седьмой)
Ну и что, спросил себя Штирлиц, как будем жить дальше? Ты и я, два
человека, существующие в одном и том же обличье, но думающие порой
по-разному, мура собачья, ей-богу. Почему, возразил он себе, прибегни к
спасительному "все разумное действительно", сколько раз тебя выручал
Гегель с его абстрактным, отрешенным от суеты мышлением, выручит и
сейчас...
Двадцать пять лет я не был в России; четверть века, страшно
произнести... Это все ерунда, что я живу ей, грежу ею, изучаю все,
связанное с ее трагической и великой судьбой; я похож на доктора, который
ставит диагноз, наблюдая пациента через толстое пуленепробиваемое стекло.
Я живу здесь, в Барилоче, у подножия Анд, в столице горнолыжного
спорта Аргентины, в семи милях от коттеджей, где обосновались физики, -
среди них есть местные, родившиеся в этой прекрасной стране, есть
эмигранты, сбежавшие от гитлеровцев, а есть нацисты, те, которые работали
в исследовательских институтах рейха; истинный ученый похож на зрячего
слепца, он одержим своей идеей, он редко задумывается над тем, кто
воспользуется его идеей, сделавшейся хиросимской явью; всю свою историю
человечество пугалось шагать во тьму неизведанного и все же - шагало...
Что же, спросил он себя, да здравствует инквизиция, которая хотела
удержать мир от знаний?! Бред, ужас какой-то...
Я живу здесь уже четыре месяца, без связи с Роумэном, учу веселых
аргентинцев кататься на "росиньолях" по бело-голубым снежным полям,
которые становятся синими, ледяными в середине июня, когда зима
окончательно вступает в свои права, метут вьюги, ломко стреляют искры в
каминах пансионатов, что открыли вокруг подъемников австрийцы из-под Линца
и баварцы; ленится белое пиво, девушки в красных фартучках, тихо звучат
песенки, привезенные из Тироля, мистерия какая-то...
За это время я заработал триста сорок два доллара; от того, что мне
дал Роумэн при расставании в Мадриде, осталось сто сорок семь; на кофе и
сандвичи хватит, весну и лето переживу, в конце концов, можно попробовать
увлечь приезжающих сюда на отдых толстосумов туристскими маршрутами в Чили
- через горы. Ладно, пройдет еще полгода, а что дальше? Я узнал, где здесь
живет Риктер, когда он приезжает сюда из Кордовы, Байреса или Мар дель
Плато, - а что дальше? Я не готов к решающей беседе с ним, нужны данные от
Пола, а их нет. Я не приблизился ни на шаг к тайне атомной бомбы, которую
клепают здесь, совсем рядом, на острове Уэмюль мои бывшие товарищи по
партии, я не узнал ничего нового о тех, кто являет собою затаенную
структуру нацизма в Латинской Америке, - зачем же я здесь? Во имя чего?
Ты здесь во имя того, ответил он себе, чтобы сделать то, чего ты не
имеешь права не сделать.
|
