-  Аймихо помогали? - спросил он неожиданно.

    -  Без них мне бы вообще каюк тогда настал.

    Он долго-долго смотрел ей в глаза, она их не прятала. В них отражались блики факелов, но главное - умещалось очень много боли. И еще, он хорошо это видел, она почему-то не простила себе эту покалеченность, не смогла согласиться с ущербностью. И потому рана не зарастала, как должна была бы. Сложно тут все, вздохнул Ростик.

    -  Дай-ка я посмотрю. - Смело поднялся, подошел, вытер руки, жалея, что их негде вымыть. А вымыть очень хотелось, это существенно повышало чувствительность.

    Ева дрогнула, но позы не изменила. Он поднес правую ладонь к колену, вобрал в себя все, что она выбрасывала в виде невидимых, но таких иногда явственных полей, токов, лучей боли и незарастающей ауры. Левую поднес к ее плексусу, попробовал закоротить на себе, образовав из них двоих единый контур.

    Да, так и есть, она сама не хочет, чтобы это зарастало. Не позволяет, не дает телу сделать свою работу, зачем-то борется, хотя бороться тут нельзя, от этого будет только хуже... Он почувствовал, что если еще немного останется с ней связанным, то придется скорее найти сортир и весь его ужин вывернется из него целиком. И все-таки он что-то мог бы изменить тут, только нужно, чтобы она сама на это согласилась... Нет, не согласится, именно потому, что это он - ее бывший друг, сослуживец и любовник.

    Отдернулся от нее, едва не застонав. Сел на место, подавил дрожь в желудке, не хотелось слишком-то раскисать. Ева насмешливо смотрела на него, потом улыбка ее стала деланно-ядовитой.

    -  Как, эскулап, придется колена лишиться?

    -  Не знаю точно... Что-то не то и не так, как... Как ты говоришь. - Он провел рукой по лбу, это тоже было неправильно, впитанные ладонями миазмы теперь почти наверняка вызовут крапивницу, а то и наградят на ночь головной болью. - Тебе нужно ждать, ждать... - Он сам не совсем понимал, о чем говорит. - Почему-то мне кажется, это можно починить.

    -  Этого никто не починит, даже господь.

    -  Я очень прошу тебя, жди. Просто успокойся и жди.

    -  Не понимаю, - прошипел Ким. - Чего ждать?

    -  А ты и так умеешь? - спросила Лада, чтобы перебить его. И правильно сделала, решил Ростик.

    В зал торопливо вбежал Лешка Астахов. Про него говорили, что он считается, так сказать, соправителем Евы на Бумажном, но вот отчего-то ему, видимо, не сразу доложили. Или он был где-то еще, не в крепости, но поспешил...

    Раскланялись, пожали руки. Леха почти тотчас, как освободился от неизбежного ритуала, тут же подошел и встал за спину Евы. Даже одну руку положил ей на плечо, показывая - это мое, не сметь претендовать.

    Ева чуть смущенно - даже сгорбилась - похлопала его своей ладонью, той, что не придерживала костыль. Осмотрела пустые тарелки и кружки. Тряхнула головой.

    -  И все-таки - зачем пожаловали?

    Рост почесал свою бороденку, наверное, уже можно было пользоваться и руками, и внятно, очень кратко объяснил. Есть такое задание, достать травы ихны, увести пурпурных, рассадить ее с той стороны континента, установить максимально приемлемые отношения с тамошними дварами.

    Леха Астахов не удержался, все-таки задал пару вопросов, Рост не поморщился, но отчетливо понял, парень просто хочет участвовать, хотя все и без его наводящих понятно.