-  Ничего, ничего, пусть поет, это он про тарантулов! - прошипел за его спиной Рамкэг.)

    Пусть они скрипят,

    Пусть они скулят,

    А ты послушай!

    -  пел Ваня, на ходу переиначивая песенку из любимых своих «Бременских музыкантов»:

    Мы раз Мы бо Мы бойники!

    Разбойники! Разбойники!

    Раз в глаз,

    И вы покойники!

    Покойники! Покойники!

    Невооруженным глазом было видно, что тарантулы слегка обалдели. Конопатая Сколопендра застыла, выпучив свои гнойные бельма. Ваня пел:

    А кто увидит нас,

    Тот сразу ахнет,

    И для кого-то

    Жареным запахнет,

    И кое-что

    За пазухой мы держим…

    (- Правильно, Ванька! Давай! - восторженно шептал Двуглавый Юл. - Давай, все правильно!

    Да, было, было кое-что за пазухой, только Ваня этого не знал, а Двуглавый Юл знал отлично!..)

    Ну-ка, пауки!

    Ну-ка, дураки!

    Держись, невежи!

    Тарантулы, да и сама Конопатая Сколопендра, словно завороженные, глядели на поющего Ваню. Такого они еще не видывали. Противник не сражается, не просит пощады, не клянчит выпить и закусить, а что-то такое воет, это надо же! А флагман Макомбер - недаром был он выдающимся полководцем самой драчливой планеты во Вселенной! - потихоньку разводил передовые шеренги спайдеров по флангам. Перед тупым углом тарантульего строя образовался вогнутый строй - в миниатюре это становилось похоже на построение войск Александра Невского перед «свиньей» тевтонских псов.

    А Сколопендру мы

    В гробу видали!..

    -  пропел с соответствующими телодвижениями Ваня. И тут Сколопендра вынырнула из транса. Она зашипела, забрызгала ядом и одним неуловимым движением перелилась через передние шеренги своих головорезов. Ее всю трясло от ярости.

    -  Я сама!.. - исступленно бормотала она. - Сама! Я их сама… Мальчишка будет первым!

    Она изогнулась, готовясь к смертельному прыжку. Ваня побледнел, замолчал и стал отводить кулак, обмотанный ремнем. Флагман Макомбер встал рядом с ним и поднял меч. И в то же мгновение Двуглавый Юл гаркнул в обе глотки:

    -  Эй ты, дрянь! А ну, повернись ко мне!

    Он сорвал с правой своей головы черную повязку.

    Дальше счет пошел на секунды.

    Когда-то, еще первоклашкой, выслушав в сотый раз от своего закадычного двухголового друга легенду о взятии Планеты Негодяев, Ваня спросил его, как он относится к Великому Спруту сейчас, когда все уже позади. Двуглавый Юл ответил на своем кухонно-пиратском жаргоне:

    -  Я его терпеть ненавижу, не то чтобы что.

    -  Почему? - с любопытством осведомился маленький Ваня. - Ведь ты сам бывший пират.

    -  То-то и оно! - сразу отозвалась правая голова. - Да, я был пиратом. Грабил, пленял, убивал. Лил кровь всех цветов и оттенков. Но при этом я сам рисковал жизнью, у меня вся шкура в дырах, подо мной три корабля пошли ко дну, обломки их и по сию пору носятся где-то на границах обозримой Вселенной… А эта скотина Великий Спрут сидел жирным мешком в своем медном купоросе и только денежки подсчитывал… Эксплуататор!

    Униженно кланяясь, представал он перед Галей, любящей и нежной Ванькиной мамой, неловко подносил ей самодельные натюрморты из голотурий, морских звезд и морских ежей, но так и не дождался от нее ничего более любезного, нежели холодная улыбка и холодные слова благодарности.