-  Ты знаешь, Ванька, - как-то задумчиво сказал Двуглавый Юл своему маленькому закадычному другу, - тысячи лет болтался я по Вселенной и ни разу не встретил никого, похожего на меня. Решительно не знаю, откуда я взялся. Носитель разума без родины - подумать только! Самое раннее воспоминание мое - держит меня на теплых щупальцах старая полипиха с планеты Желтых Трав… Я там побывал спустя несколько веков, разграбил и сжег один тамошний город… Да, добрая она была старуха, кормила меня полупереваренной хлореллой, без нее я бы сдох, конечно. А обретались мы в трюме у знаменитого тогда работорговца, Кровососа Танаты. Потом в трюме разразилась чумка, Кровосос Таната приметил меня и взял к себе каютным слугой. Бил он меня зверски и укатал бы насмерть, да тут команда взбунтовалась, Танату бросили в реактор, и сделался я юнгой на пиратском корабле… И пошло, и пошло. Вот. А Родины своей я так и не знаю. Сначала спрашивал - у приятелей по налетам, в кабаках, у пленных, а потом и спрашивать бросил, никто не знает. Так-то вот, друг мой Ванька…

    Счет пошел на секунды.

    Напомним еще раз диспозицию.

    Поперек тоннеля, ведущего от ворот тюрьмы, тупым углом вперед стоит строй тарантулов.

    В двадцати шагах перед ним стоит вогнутый строй спайдеров.

    Перед строем тарантулов пригнулась к прыжку разъяренная Сколопендра.

    Перед строем спайдеров стоят готовые к смертельной схватке флагман Макомбер с поднятым мечом и Ваня с кулаком, отведенным назад для встречного удара.

    А слева, правым боком к ним, стоит у откинутой воротины Двуглавый Юл.

    -  Эй ты, дрянь! А ну, повернись ко мне! - гаркнул он в обе глотки и сорвал с правой головы черную повязку.

    И пораженный Ваня увидел: из пустой правой глазницы выдвинулся вороненый ствол пулемета.

    На крик Конопатая Сколопендра круто повернулась к Юлу.

    -  Первым хочешь быть ты? Изволь!.. - просипела она.

    Последнее, что в своей многовековой зловонной жизни увидела Конопатая Сколопендра, было черное дуло, уставившееся на нее в упор. Затем из дула брызнуло сине-багровое пламя, загремела длинная очередь, и из правого уха правой головы Двуглавого Юла посыпались, звонко ударяясь о каменный пол, горячие гильзы.

    Так и кончилась в одночасье Конопатая Сколопендра, длинное многоногое тулово, битком набитое страхами и неистовой злобой. Гнилыми клочьями разлетелись крытые хитином сегменты, и грохнулась на пол срезанная пулями тупая башка, бессильно грызя камень грязными от яда серповидными челюстями.

    -  Сарынь на кичку! - взревел в две глотки Двуглавый Юл и полоснул второй очередью по тарантулам. - Вперед, братишки-спайдеры!

    Но тарантулы уже поднялись на задние лапы. «Пшшш! Пшшш! Пшшш!» - ударили духовые трубки. В страшной тишине после пулеметного грома было отчетливо слышно, как железные гарпунчики с мягким треском пробивают грудь Двуглавого Юла, и Ваня с отчаянием увидел: друг детства его, бывший вольный пират и незаменимый вратарь нарьян-марской любительской команды качнулся под смертельными ударами, попятился и упал.

    И умер Двуглавый Юл.

    -  За мной, в атаку! - произнес флагман Макомбер и зашагал вперед.

    Спайдеры всей массой двинулись на врага.

    Сошлись в воротах. Ну и бой начался! Знатный бой.