– Вы… воспитайте его достойным человеком. Пусть не некромантом, пусть просто вырастет…

– А т-ты? – ведьмак запнулся, не зная, как обратиться.

– Я не могу, – пришлось признать. – Я отдаю его вам. Вы только скажите потом ему правду – кто был его настоящим отцом. Хорошо?

– И как зовут этого отца?

– Груви. Згаш Груви. Пора бы запомнить.

– Драгош из Кириц, – наконец, представился ведьмак. – Ты все-таки не возьмешь его к себе?

Клянусь чем угодно – у меня была мысль так сделать. Но выбор есть выбор. Только одного человека я могу взять с собой из этих лесов, когда тронусь в обратный путь.

– Я запомню. Вам, наверное, стоит уходить из этих мест?

Мы обернулись на старика, который застыл в отдалении. То есть, оба видели не старика, а хозяина этих мест. Он выглядел таким мрачным, что даже мне внушал страх.

– А куда мы пойдем? – подумал Драгош. – Похоже, нам нигде не будут рады. Вечно кочевать с места на место? Будь я один, это не страшно. Больше десяти лет так жил, пока не женился. А семья…

– Ничего. Место найдется. Где-нибудь…

…где-нибудь в глуши, где никто не будет знать, кого на самом деле растит эта семейная пара.

– Вы тогда дайте знать, когда найдете новое место.

– Мы постараемся, – кивнул Драгош.

– Да уж, – подал голос пра Михарь, – вы очень постарайтесь не забираться в такую глушь, где за вами будет сложно присматривать.

Я быстро обернулся и встретил понимающий взгляд.

Сборы были недолгими. Собственно, затянулись они из-за меня, который с трудом мог шевелить правой рукой. Чувствительность к ней понемногу возвращалась, но она все равно была, словно чужая. Судя по всему, пройдет немало времени прежде, чем я смогу нормально ею двигать. Да и краснота пока не проходила.

Семейство Драгоша вышло нас провожать. Ведьмак немного прошел рядом с моим конем, остановился в начале тропы, вскинул руку в прощальном приветствии… да так и замер, ощутив появление нового гостя.

Всадник!

Он ворвался в этот мир вместе с порывом ветра, пригнувшего стволы деревьев и кусты. Кони испуганно заплясали, не слушаясь поводьев, да и нами, если честно, овладел страх. Говорю пускай и за себя, но судя по тому, как дрогнул голос пра Михаря, инквизитор тоже был поражен.

– Б-боже…

Не узнать Ругевита было невозможно. В моем недавнем видении я уже видел его, правда, боковым зрением и скорее чувствовал присутствие бога войны. Правда, тогда я смотрел на мир глазами одного из его ужасных псов. Смотрел или был одним из них? Вон они, оба. Интересно, каким из них я был?

Ругевит, широкоплечий, с волчьей шкурой на спине, с грубым, темным, словно обветренным, лицом, в правой руке легко державший меч острием вверх, словно свечу, правил конем одной рукой. Вернее, левая рука его просто лежала на конской шее – боевой жеребец не нуждался в понуканиях. Он сделал несколько шагов и остановился, когда всадник повел головой из стороны в сторону нарочито медленно – и в этой медлительности было больше угрозы, чем в сотне обещаний содрать кожу и намотать кишки на собственную шею.

А потом наши взгляды встретились.

Вот ты какой…

Глухой низкий голос прозвучал, казалось, в совершенно пустой голове – так он отозвался под сводами черепа, словно в колокол ударил пудовый язык.

– Какой? – шевельнулись губы.

Хм… – усмешка. Бог смеется?

– Не вижу ничего смешного, – рассердился в ответ.

Мы долго ждали. Долго искали…

– Полгода.