Калф пожал плечами.

— Откуда мне знать? Я не знаю, что он рассказал тебе. Я знаю, что я рассказал ему. Но почему я должен рассказывать вам? Почему бы мне просто не разбудить твоего отца и передать вас ему. Таким образом, это уже не будет моей проблемой.

Эриша взглянула на него.

— Лучше не надо.

— Или я должен просить прощения за то, что сделал, так? — невесело усмехнулся Калф. — О чем я могу просить прощения, если я этого не сделаю и никто не узнает. Ваш отец вряд ли склонен к прощению в эти дни.

— Так что насчет Эллкрис? — поднажал Кирисин. — Если мы не попытаемся помочь ей, она просто попросит другого Избранного. Она уже ясно дала понять, что чувствует угрозу. Разве вы не считаете, что мы обязаны что–то сделать?

Острые старые глаза впились в него.

— Вот что я думаю: вам все это привиделось, вам обоим. Как вы узнаете точно, что вы слышали? Переместить Эллкрис с помощью эльфийского камня, которого никто не видел и о котором никто не слышал в течение столетий? Переместить наш самый драгоценный талисман, потому что приходит конец мира? Неужели я должен принять на веру ваши слова, не подвергая их сомнению?

Кирисин заколебался. У старика был свой взгляд на это.

— Что–то да значит, если и Эриша, и я слышали, как Эллкрис говорила одно и тоже в разное время. Люди годами трудились над уничтожением мира; разве мы этого не знали. Везде в Цинтре присутствуют признаки увядания и распада. Если Вы были снаружи этого здания, вы должны были увидеть их. Просто отрицать все это, как делает Король, и опасно, и неправильно. Как Избранные, мы обязаны выяснить правду. Мы пришли сюда сегодня ночью попытаться сделать это.

— Читая хроники, чтобы найти какое–нибудь упоминание о «Путеводной звезде» или синих Эльфийских камнях, да, я понимаю это, — Калф выглядел неубежденным. — Но даже если бы вы нашли эти артефакты, что бы вы сделали потом? Вы действительно попытаетесь переместить дерево?

— Не знаю, — глубоко вздохнул Кирисин. — По крайней мере, у нас был бы выбор.

— Может быть, к тому времени мой отец изменит свое мнение, — сказала Эриша. — Может быть, и другие вещи изменятся тоже.

— Как наступление конца мира, например, — фыркнул Калф и потеребил скрюченной рукой щетину своей так называемой бороды. — Итак, вы оба, кажется, вполне уверены в этом.

— Иначе нас здесь не было бы, — сказала Эриша.

— Вероятно, так и есть, учитывая, как отреагирует твой отец, если узнает про вашу проделку. Он даже не обсуждал эту тему со мной, хотя мог бы кое–что узнать, если бы сделал это. — Высохшее лицо напряглось. — Тебе не кажется, что в эти дни он стал другим? Менее разумный, менее терпеливый, вообще?

Эриша несчастно кивнула.

— Ну, тогда значит не только мне показалось, — вздохнул Калф. — Полагаю, что вернуть вас к нему ничего не даст. Даже если вам запрещено здесь находиться, а вы не послушались. — Он подумал мгновение, изучая их. — Вы уже нашли что–нибудь?

Эриша покачала головой.

— А вы? — сразу же переспросил Кирисин.

— Возможно, — ответил старик. — Может быть, вам хочется послушать, что именно.

Кирисин почувствовал, как подпрыгнуло сердце.

— Конечно. Очень хочется.

Калф качнулся на каблуках.