Мириала кивнула в ответ и прошла по зеленому ковру в центр зала. При ее приближении народ Хастарла расступался, словно перед ней шли стражники с копьями.

– Отойдите назад, придворные! – весело сказала она. – Освободите передо мной место!

Люди поспешно отступили... И когда перед ней освободилось достаточное пространство, Мириала щелкнула пальцами и простерла вперед руку.

Освободившееся перед ней место неожиданно заполнилось. Около двадцати потных, окровавленных воинов с красными от крови мечами дико озирались вокруг.

– Наступил мир! – провозгласила Мириала. Казалось, она стала выше, и белое сияние снова струилось вокруг нее. Сила ее голоса была такой, что вооруженные мужчины замерли на месте. Они молча стояли, в застывшем изумлении глядя друг на друга и на зал вокруг них. – Смотрите, народ Хастарла! Вот перед вами люди, оставшиеся верными Аталантару... люди, которые хотели только одного: свободы своему королевству и конца правлению жестоких Верховных Чародеев. Они рыцари Аталантара, и заметьте того, кто ведет их, – Хелм Стоунблейд, истинный рыцарь Аталантара!

Поднявшись с трона, Эльминстер подошел и встал рядом с Мириалой. Обменявшись взглядами, они с улыбкой кивнули друг другу, и горбоносый молодой человек прошел в самую гущу ошеломленных воинов. Навстречу ему в салюте взметнулись мечи.

Эльминстер подошел к Хелму:

– Удивлен, старый друг?

Не говоря ни слова, Хелм кивнул. На его потном грязном лице отражалось изумление и немного благоговения. Эльминстер улыбнулся ему и, окинув взглядом собравшихся, громко сказал:

– По праву оружия и моего происхождения Олений Трон по закону принадлежит мне! Однако я хорошо знаю, что не подхожу для него. Тот, кто лучше подходит для правления, стоит здесь перед вами! Народ Аталантара, преклоните колени и засвидетельствуйте свое почтение вашему новому королю – Хелму Аталантарскому!

Хелм и его люди были потрясены. Нестройный гул ликования поднялся и снова затих. Даже в Хастарле, наиболее крепко зажатом в кулаке Верховных Чародеев, люди слышали о смелых разбойниках, орудовавших на окраинах страны.

Со слезами на глазах Эльминстер обнял Хелма:

– Мой отец отомщен. Эту страну я оставляю тебе.

– Но... почему? – не веря своим ушам, спросил Хелм. – Почему ты отказываешься от трона?

Рассмеявшись, Эльминстер снова переглянулся с Мириалой и сказал:

– Теперь я – чародей и горжусь этим. Волшебство – это... ну, я чувствую, что это мое. Магия – это то, чем я занимаюсь и для чего родился. У меня было бы очень мало времени, чтобы заботиться о королевстве должным образом, и еще меньше терпения на интриги и пышный двор.– Криво усмехнувшись, он прибавил: – Есть и другая причина: по-моему, Аталантар достаточно натерпелся от правителей-чародеев.

Прочувствованный ропот согласия прокатился по всему залу. Тут двери снова распахнулись, и в зал заглянула шайка воров, в их руках все еще сверкали мечи. Фарл и Тассабра стояли во главе своих Бархатных Ручек. Эл радостно махнул им. Хелм покачал головой, словно предвидя, какие заботы его ждут впереди, но затем, не в силах удержаться, улыбнулся.

– Есть еще одно, что нам хотелось бы сделать прежде, чем мы уйдем, – промурлыкала Мириала, подойдя к Эльминстеру и Хелму.

Хелм устало воззрился на нее:

– Что, госпожа?

– Разумеется, пир. И если вы не возражаете, то я произнесу заклинание, которое уберет из этого зала все холодное оружие, даже стрелы, так чтобы никто не боялся и мы все могли бы хорошо повеселиться!

Внимательно посмотрев на нее, Хелм вдруг запрокинул голову и расхохотался.

– Конечно, – ревел он, – это самое меньшее, что я могу сделать!

Сквозь толпу к ним проталкивался Миттин, а за ним следовал молодой дрожащий паж, державший на подушечке корону Аталантара.