|
.. Стойте, не рушьте фрунта! За честь России! Братцы, за мной!.. - Изнемогший, он сам истекал кровью, перебитая рука болталась, в сапоге жмыхала кровь. Летали, рвались неприятельские бомбы, стегала картечь, пули с визгом вырывали обреченных. Мужественные гренадеры и прочие потрепанные неприятелем полки все еще держались, как непреоборимая стена. Однако от минуты к минуте русскому фронту становилось тяжелей. Вот уже два часа отстреливались от ретивого врага, но были на исходе порох и свинец. Некоторые смельчаки с отчаянием бросались вперед, выхватывали из сумки убитого противника порох, патроны и посылали во врага его же пули. Иные, раненые, окровавленные, прижавшись спиной к дереву, бессильно оборонялись штыками, били врага прикладами. Иные, в припадке безумия, остервенело кидались в толпу неприятеля, мысля поразить их всех, и, растерзанные, гибли. Наши ряды сильно поредели, офицеры побиты и поранены, фронт дрогнул, круто подался вспять, ближе к лесу. Неприятель, заметив эту ретираду, с удвоенным ожесточением бросился на отступавших. Завязался дьявольский рукопашный бой. Того, кто обессилел, кололи, топтали, как падаль, резали, душили. Русских осталось немного; неприятель подавлял числом и натиском свежих сил. Изнемогающий генерал Лопухин поощрял своих. Кричал безумным голосом: - Вперед! Коли! Коли!.. Вот его схватили и, залитого кровью, волокли по земле в полон. Трое наших гренадеров, забыв, что сами погибали, разъяренными волками бросились выручать своего генерала и, уже мертвого, растерзанного, перетащили на свою сторону. Вся опушка леса оглашалась воплем, стоном, криками убиваемых. Кровь текла ручьями. Прижатые к лесу, богатыри-гренадеры все еще продолжали обороняться с яростью. Но враг уже врезался в обоз и победоносно бежал дальше, в самый лагерь. Полное поражение русских было очевидно. Враг торжествовал. 8 И вдруг: - Идут!.. Наши идут... Держись, ребята!!! - прозвенел чей-то резкий, как медный звук трубы, голос. Это орал что есть силы Пугачев. Он гикнул: - Р-рубай, так и так!.. Рубай!!! - выхватил саблю и врезался в ряды противника. Из лесу вымахнули четыре всадника. Впереди на вороном скакуне Румянцев. За ним рота за ротой выбегали из гущи непролазного леса солдаты 3-го Гренадерского и Новгородского полков. Они быстро - бегом, бегом - строились в боевой порядок. Пред их фронтом, гневный, проскакал Румянцев. - Ребята, осмотрись! - командовал он. - Целься верней! Залп! С треском ударило несколько тысяч еще холодных, не закопченных порохом ружей. - Залп!!! И вновь убийственный залп. - Довольно, - приказал Румянцев. Его сабля сверкнула на солнце. - Ребята, в штыки!!! И с оглушающим ревом "ура, ура!" несколько тысяч бодрых солдат ринулись в бой. За ними, забыв усталость, бросились измученные гренадерские полки, Московский, Рязанский, и остатки дивизии Лопухина. Крепкий фронт неприятеля на протяжении двух верст был опрокинут. Пруссаки пробовали сопротивляться, стреляли, оборонялись штыками, но русские, не останавливаясь, стремительно перли вперед, сметая все на своем пути. Враг побежал. - Валяй, валяй, валяй! С нами бог! - носился на грузном коне в тылу наших войск грузный Апраксин. |
