|
- Но вы, возмущаясь воздержанием, в то же время приговариваете нас к нему. - Не понимаю... Вот этот пирог поможет вам понять, что от него, во всяком случае, воздерживаться не стоит. Ну как тут было не рассмеяться! У Марио была очаровательная манера уходить от трудный вопросов. Некоторое время они говорили только на гастрономические темы. Квентин принимал самое скромное участие в разговоре, хотя Марио, как вольтижер, перескакивал с одного языка на другой. Эммануэль пела совершенно искренние гимны столу и буфету. Она признавалась, что до сих пор не придавала серьезного значения этой стороне жизни, но сегодня познала еще одну радость земного существования. - Если вы не считали гастрономию самой большой радостью жизни, то что же тогда занимало ее место? - осведомился Марио. Эммануэль поняла, что беседа направляется к другим высотам. Она призадумалась. Как ей ответить, чтобы остаться в тоне этого дома и в то же время не кинуться слишком откровенно навстречу намерениям хозяина? "В конце концов, я пришла сюда распутничать, а не заниматься философией", - сказала она себе и произнесла вслух тоном как нельзя более естественным: - Главное - много наслаждаться! Марио высказал скорее не одобрение, а нетерпение. - Конечно, конечно, - сказал он, - Но разве все равно, как наслаждаться? Эммануэль не думала над смыслом ответа, ей просто хотелось спровоцировать Марио. - Наслаждаться - и все тут! - Бедный бог, - вздохнул Марио. - Вы переходите к разговору о религии? - удивилась Эммануэль. - Я взываю к богу эстетики, - отозвался Марио. - Вы должны лучше узнать законы этого бога. Я говорю об Эросе. - Вы полагаете, я не умею ему служить? - парировала Эммануэль. - Это бог любви. - Нет, это бог эротизма. - Ах, вот вы о чем... - А разве есть другой бог? Но вы, кажется, не очень-то о нем знаете. - Ошибаетесь, очень хорошо знаю. - Правда? И что же вы знаете об эротизме? - Эротизм - это... Как бы точней... Культ чувственных наслаждений, свободный от всякой морали. - Ничего подобного, - Марио просто возликовал. - Все обстоит как раз наоборот. - Ах, это культ невинности? - Прежде всего не культ. Это торжество разума над мифами. Это не движения чувств, а упражнение ума. Не эксцессы наслаждения, а наслаждение эксцессами. Это не распущенность, а строгие правила. Это - мораль! Эммануэль беззвучно зааплодировала: - Браво! Это очень мило. - Я говорю серьезно, - остановил ее Марио. - Эротизм - не учебник развлечений для общества. Это - концепция человеческой судьбы, мера, канон, кодекс, церемониал, искусство, школа. Это еще и наука, вернее, плод последней из наук. Его законы основаны на разуме, а не на вере. На доверии, а не на страхе. И скорее на вкусе жизни, чем на мистике смерти. Он снова остановил жестом готовящуюся что-то ответить ему Эммануэль. - Эротизм - продукт не декаданса, а расцвета. Он - инструмент нравственности и социального оздоровления, потому что он снимает покровы с сексуальной жизни. Я готов утверждать, что он - непременное условие нравственного развития, ибо помогает воспитанию характера, помогает освободиться из-под власти иллюзий и ведет к ясности и трезвости взглядов. |
