|
- Ну, это совсем чудно, - рассмеялась Эммануэль. - Вам кажется привлекательной эта картина? Куда приятней оставаться во власти иллюзий! - Гнев, командующий тобою, стремление властвовать и подчиняться, сладострастие от того, что ты причиняешь муки или убиваешь, обольщение, желание, любовь к смерти или к страданию, стремление увековечить эти страсти - вот что я называю иллюзиями. Вас они привлекают? - Сказать по правде, нет, - согласилась Эммануэль. - Но что должно меня привлекать? - Я бы очень хотел, чтобы высшей добродетелью была страсть к красоте. В этом и заключено все. Все, что красиво, то истинно; все, что красиво, то справедливо; все, что красиво, то преодолевает смерть. Любовь к красоте делает нас другими, отличает от животных. Наши первые страхи, мысль о том, что земные соки поднимаются по нашим жилам, заставляют нас прижиматься лицом к земле, ползать в этой темной пустыне, где мы разместили своих богов. Чудо же красоты пробуждает в нас бунтующее любопытство и зовет нас к полету. Красота - это крылья мира. Без нее мы не могли бы оторваться от земли. Марио остановился, но выражение лица молчащей Эммануэль словно бы вдохновило его, и он продолжал: - Какой человеческий гений, более бдительный, чем Божий ангел, осеняет нас своим крылом?! Красота науки хранит нас от ужасов магии, красота разума внушает нам отвращение к мифам. Мир движется и над неподвижностью смеется. И в постоянном движении человек находит средство от всех кошмаров и химер. Марио повернулся к Квентину, как бы призывая его в свидетели и, сделав рукой широкий округлый жест, продолжил свою лекцию. - .. Ибо наша жизнь удивительно проста: нет другого долга, чем быть разумным, нет другой судьбы, кроме любви, и нет другого знака добра, кроме красоты. Его лицо снова было обращено к Эммануэль. Он предостерегающе поднял палец: - Но помните: красота открывается для вас не в законченных вещах. Красота - не результат, не земля обетованная, не рай после страданий. Она - богохульство в адрес молчащего Бога, вопрос, на который не отвечают, поход, который не кончается никогда. Она - вызов и усилие. Она - неотложность вызова и бесконечность усилий. Она равна героизму нашей судьбы. Эммануэль улыбнулась ему сочувственно, и он, казалось, понял, что это ее трогает. Он взглянул на нее дружелюбно, но в то же время было видно, что он еще не вполне уверен, поняли ли его до конца. - Красота не дарована человеку Богом, человек сам избрал ее, придумал, сотворил. Имя ее соблазнительно и поэтично. Она - надежда человечества, добродетель, рожденная людьми вопреки природе, рожденная среди отчаяния и одиночества, куда забросили людей ангелы и демоны. Она - вожделенная победа над джунглями и ливнями. Она - свет воображаемой луны, песни невидимых над поверхностью моря сирен. Итак, утверждаю я, эротизм - это торжество выдумки над природой, - самая высокая поэзия, потому что для него нет невозможного. Это - всемогущий Человек. - Эту мощь я не совсем представляю себе, - заметила Эммануэль. - Плотская связь между женщинами кажется биологическим абсурдом, она невозможна - эротизм немедленно превращает эту мечту в реальность. Содомия - вызов природе, эротист становится содомитом. Любовь впятером неестественна - эротизм ее воображает, он приказывает, и она осуществляется. Чтобы расцвести, эротизм, разумеется, не нуждается в этих формулах исключения: он требует только молодости и свободомыслия, истинной любви, истинной чистоты, не знающей обычаев и условий. Эротизм - это страсть храбрости. - Послушать вас, так эротизм - это сплошное извращение. |
