— Не знаю. Что я могу вам ответить, если сама не знаю.

В пятницу позвонила Хэйзел.

— Какой кошмар, дорогая, какой кошмар! Дикость. Расскажи мне, как все было.

— Точно так, как написано в газетах, — ответила Перл.

— Это было ужасно. Мы совсем потеряли голову.

— Ну, а твой муж, мистер Энджелл? Он… не думаешь ли ты, что он…?

— С ним все в порядке. Это был явный случай самозащиты. Этот человек вломился в дом и…

— Этот человек? Ты хочешь сказать Годфри Воспер?

— Да, Годфри Браун. Он взял себе для ринга другое имя.

— Но это тот же человек, да? Тот самый, с которым ты тогда была на танцах?

Значит, полиция пока не добралась до Хэйзел. Пока.

— Я вовсе не была с ним на танцах. Просто он тогда пригласил меня несколько раз, а потом отвез домой. Но это не имеет никакого отношения к тому, что случилось.

— А я думала, имеет. Газеты вечно все переиначивают, так вот, они написали…

— Они написали, что он ворвался в дом с угрозами и бранью и потребовал денег. Вот, что написали, И все. Он угрожал Уилфреду, не мне. Я тут ни при чем. Я просто оказалась рядом.

— Вот как. Понятно… Для тебя, должно быть, это был настоящий кошмар, Перл. Неужели ты все видела своими глазами?

— Да. Послушай, Хэйзел, когда мы с тобой собирались встретиться, в этом месяце или в следующем?

— Точно мы день не назначили…

— Вот тогда я тебе все и расскажу. По телефону трудно. Мне надо с тобой поделиться, но сейчас я никак не могу собраться с мыслями, чувствую себя отвратительно, то и дело звонит телефон, Уилфред лежит наверху почти без сознания, мне надо за ним ухаживать, отец приходил вчера, Рэйчел сегодня утром, для чего, понять не могу, и газеты никак не оставляют нас в покое. Честное слово, у меня голова идет кругом.

— Может, я забегу к тебе как-нибудь вечерком?

— Нет, ради бога, Хэйзел, к вечеру я совсем при последнем издыхании. Мне бы только добраться до кровати и заснуть. Через недельку, две…

— А когда… когда суд?

— Еще не знаю, — ответила Перл. — Но давай обязательно встретимся. Наконец-то я смогу выговориться. И я расскажу тебе все-все.

— Может, ты хочешь, чтобы я пришла с тобой на суд? Ты позвони мне, когда узнаешь число. Я возьму свободный день, скажу, что заболела, и буду все время рядом с тобой. Тебе ведь приятно иметь рядом кого-нибудь из близких.

— Господи, Хэйзел, ты просто ангел, но отец уже обещал и все-таки он мне ближе всех. В общем, они не придают этому большого значения… Я хочу сказать, они не считают, что суд долго продлится, и, честно говоря, я еще не знаю, когда это будет.

— А твой муж… значит, он сейчас на свободе?

— Да, разумеется, он ведь не преступник. Просто все должно идти своим чередом.

В конце концов, потратив еще два шестипенсовика, Хэйзел повесила трубку, условившись пообедать с Перл двенадцатого августа.

Глава 14

Прошел август, за ним сентябрь. Главный инспектор сыскной полиции Моррисон по-прежнему испытывал неудовлетворенность, но старался не выказывать своих чувств. Прежде всего было трудно решить, стоит ли вообще выдвигать обвинение против Энджелла, а затем, позже, возникли дальнейшие колебания, стоит или не стоит продолжать расследование. Моррисон и его помощник посетили прокурора и вместе с ним подробно обсудили целый ряд сомнений Моррисона: а) задержка в двадцать минут при вызове полиции. Что произошло в этот промежуток времени? Не слишком ли долго для того, чтобы прийти в себя и набрать номер 999? В чем дело? б) у Моррисона имелось подозрение, что между Брауном и миссис Энджелл существовали более тесные отношения, чем она утверждала, но это было только подозрение.