Деятельность торговцев неграми позволит создать громадные для своего времени сахарные плантации предельных размеров, обеспечивавших перевозку тростника на телегах: тростник, чтобы он не испортился, должен был сразу же после срезки доставляться на мельницу и без задержки размалываться.

Покорность, ровный характер, сила работников-негров сделали из них орудие наименее дорогое, самое эффективное и вскоре затем — единственно желанное.

Если в некоторых штатах Северной Америки табак, поначалу возделывавшийся мелкими земельными собственниками — белыми, познал живейший подъем в 1663 — 1699 гг. (его экспорт вырос вшестеро), то произошло это потому, что состоялся переход от труда белых к использованию рабочей силы негров. В то же самое время, как полагает Бродель, появилась полуфеодальная аристократия, блистательная, образованная, но и склонная к произволу.

Табак, возделывавшийся в больших размерах на экспорт, как пшеница в Сицилии или в Польше, как сахар на бразильском Северо-Востоке или на Антильских островах, породил такой же социальный строй. Одинаковым причинам соответствовали аналогичные результаты.

Но негра использовали и для множества других работ. Так, старательская золотодобыча в Бразилии, что началась в последние годы XVII века, возникла в результате доставки тысяч черных невольников.

И если негры не будут работать на серебряных рудниках в Андах или на севере Новой Испании, то потому (это была весомая причина), что во внутренних районах континента после нескончаемого путешествия они стоили дороже, чем на Атлантическом побережье, а не только потому, как утверждали, что холода горных высот не позволяли им заниматься очень тяжким горняцким трудом.

В действительности разные виды подневольной рабочей силы в Америке были более взаимозаменяемы, чем принято считать. Индейцы могли работать старателями, как это было в окрестностях Кито. Точно так же следует отбросить рассуждения о невозможности якобы для белого жить в тропиках, занимаясь физическим трудом (как считал среди тысяч других и Адам Смит).

«Завербованные» прекрасно работали еще в XVII столетии. Прошло больше ста лет с тех пор, как немцы обосновались в Сифорте на Ямайке: они там живут по сей день. Итальянские землекопы вырыли Панамский канал. И возделыванием сахарного тростника в тропических областях Северной Австралии заняты целиком белые.

Точно так же на юге США заняла немалое место белая рабочая сила, тогда как негры эмигрировали на север, в суровый климат и, не чувствуя себя от этого ни лучше, ни хуже, живут в Чикаге, Детройте и Нью-Йорке.

А тогда, если один климат не определял распространение людей по всему Новому Свету, то этим вполне очевидно озаботилась история — сложная история европейской эксплуатации, но также и предшествовавшего ей могучего прошлого американских индейцев, которая успехами инков и ацтеков заранее и неизгладимым образом утвердила на американской земле постоянное индейское присутствие.

В конечном счете история дала выжить до наших дней индейской Америке, Америке африканской и Америке белой. Она перемешала их, но недостаточно, и ныне они продолжают в массовом масштабе отличаться друг от друга.

ПРОМЫШЛЕННАЯ БОРЬБА С МЕТРОПОЛИЯМИ В СЕВЕРНОЙ И ЮЖНОЙ АМЕРИКЕ

В промышленном плане, как и в плане торговли, давно назревал конфликт между колониями и метрополией. С конца XVI века продолжительный кризис терзал всю испано-нортугальскую Америку, да, вне сомнений, и всю Америку в целом. Европейский капитализм находился тогда, самое малое, в затруднительном положении.

Формировавшиеся региональные рынки увеличили свои обмены: бразильцы настойчиво добирались до андских краев; Чили снабжало Перу зерном... и так далее. Возникали нро-мышенные производства.

На рубеже XVII и XVIII веков в Кито имелись «мануфактуры, изготовляющие саржу и хлопчатое полотно... грубые... ткани, идущие на одежду народа.