|
Может быть, они могли бы появиться, если бы нам удалось установить, что ваш отец имел прямые связи с Томми Мо. Я это говорю потому, что сам характер убийства свидетельствует о стремлении запугать других. Именно поэтому, ради вашей же безопасности, я и организовал круглосуточное наблюдение за вами и хотел бы убедить вас переехать в другую страну, где нет большой китайской общины. – Он прочел удивление в глазах девушки. – Я не шучу, Люси, вы просто не замечали моих людей – они опытные профессионалы… Что же касается перспективы эмиграции, подумайте серьезно над моим предложением.
– Ни за что! – с негодованием воскликнула она. – Это будет просто бегство. – Вы должны понять, – продолжал он, – что я не смогу постоянно охранять вас. Средства наши ограничены. Их хватит еще максимум на месяц. Кстати, я благодарен вам за то, что вы остались в доме и не переехали в гостиницу, потому что к вашему дому трудно подобраться незамеченным. Не отрывая от полицейского задумчивого взгляда, она повертела в руке бокал с остатками вина, потом спросила: – Что вы думаете о мотивах убийства? Ведь мой отец не был связан с бизнесом. Что 14-К могла иметь против врача-исследователя? – У меня нет никаких соображений на этот счет, и я прошу вас поэтому вспомнить до мельчайших подробностей все разговоры, которые вы вели в последние месяцы с отцом, матерью и братом. Может быть, ответ на ваш вопрос содержится в них. – Я сделаю все, что в моих силах. – Она широко улыбнулась. – Это значит, что мы будем часто с вами встречаться? Он тоже улыбнулся. – Боюсь, что это так. Очень сожалею, что приходится взваливать на ваши плечи столь тяжкую ношу.
Кризи оценивающе оглядел Глорию и удовлетворенно кивнул. Она была в длинном платье из изумрудно-зеленого шелка и черной шали. Деликатный макияж сглаживал горечь, запечатленную в чертах ее лица. Она совсем не походила теперь на ту женщину, с которой Кризи сражался, пролетая над Атлантическим океаном. Иллюзии ее, казалось, стали рассеиваться. Но такое впечатление вполне могло быть обманчивым. – Почему вы прислали мне с Раби записку с просьбой быть сегодня вечером хорошо одетой? Кто вы, собственно говоря, такой, чтобы указывать мне, в чем идти в какое-то дешевое бистро? Сквозь окно Кризи рассматривал яркие огни города. Начал накрапывать дождь. – Миссис Мэннерз, кроме того, что я попросил вас сегодня одеться соответствующим образом, я еще собираюсь рассказать вам сейчас, как вы должны будете себя вести. С насмешкой в голосе она пробурчала: – Не хватало только, чтобы наемник поучал меня, как себя вести! – Выслушайте-ка меня, леди, внимательно! Мне очень жаль, что вы потеряли мужа, которого любили. Я искренне сожалею, что была убита ваша единственная дочь и что остаток своей жизни вы обречены провести в инвалидной коляске. Но хотите вы того или нет, с того момента, как мы взлетели в Денвере, этой операцией руковожу я. – Она хотела было что-то возразить, но Кризи предостерегающе поднял руку. – Миссис Мэннерз, если вы не выслушаете меня и не будете делать то, о чем я вас собираюсь просить, я скажу водителю, чтобы он развернулся и отвез вас обратно в гостиницу. И вы сможете незамедлительно распрощаться с вашим наемником. Пару минут они ехали молча, потом она сказала: – Это было бы бездарной тратой денег. – Почему? – Потому что я зафрахтовала этот чертов реактивный самолет на две недели вперед. Вы представляете, сколько это стоит? – Догадываюсь. – Хорошо. Итак, я внимательно слушаю вас, но ничего не обещаю. – Нет, одно обещание я просил бы вас мне дать. |
