|
Потом он пожал плечами: — Ладно, каждый делает то, что считает нужным. — Он снова надел перчатку. — Мне пора. — Погодите, — остановила его Нинни. — Не хотите ли поесть? Еды у нас немного, но… — Спасибо, нет. — У меня есть остатки кофе, — предложил Шелдон. — Не хотите ли чашечку? — Вы очень добры, — сказал Будденбаум — Так посидите с нами, — настаивал Шелдон. — Возможно, как-нибудь в другой раз, — промолвил Будденбаум, не отводя взгляда от их лиц. — Я уверен, когда-нибудь наши пути еще пересекутся, — продолжал он. — Каждый проходит спой путь, но дорога возвращается к своему началу, не так ли? Поэтому возвращаемся и мы. Тут у нас нет выбора — Мы могли бы подвезти пас в долину, — сказал Шел дон. — Мне не нужно 6 долину, — последовал ответ. — Мне нужно в горы. — Вы с ума сошли, — со свойственной ей прямотой сказала Марша— Вы там замерзнете. — У меня есть шуба и перчатки, — возразил Будденбаум. — И если девочка выжила в такой мороз, то, безусловно, смогу и я. — Сколько раз? — начал Гудхью, но Уитни, который си дел напротив Будденбаума по ту сторону костра и изучал его сквозь клубы дыма, перебил: — Пусть идет, если хочет. — Вот именно! — согласился Будденбаум. — Что ж… доброй ночи. Когда он уже повернулся, чтобы идти, Нинни вдруг вы палила одно слово: — Трубы. — Прошу прощения? — остановился Будденбаум. — Там, в горах, мы слышали звуки труб. — Она оглянулась на спутников в поисках поддержки, но все промолчали. — По крайней мере, Я слышала, — нерешительно продолжила она. — Да, слышала. — Звуки труб? — Да — Странно. — Да. — Она вдруг и сама престала верить в то, что говорила. — Конечно, это могло быть и… Я не знаю что. — Гром, — подсказал Уитни. — Спутать гром и трубы? Надо же. Что ж, пойду послушаю сам. — Будденбаум едва заметно улыбнулся Нинни. — Весьма признателен. — Он поклонился ей так учтиво, что Нинни едва не лишилась чувств. Не прибавив больше ни слова, Будденбаум повернулся к ним спиной, вышел из круга света, и тьма поглотила его. 2 Выжили все, кто сидел той ночью у костра, Они добрались до конца пути, а потом много лет подряд трудились, плодились и процветали, оставив в прошлом страдания, пережитые по дороге на запад. Они не вспоминали о мертвых, несмотря на свои обещания. Не вернулись назад, чтобы найти останки и перехоронить достойно. Они никого не оплакивали. Они ни о чем не жалели. Но ни о чем не забыли. Наедине с собой, в своих новых домах, они вспоминали о печальном событии той ночи, а еще чаще — о встрече со странным путником. |
