|
Я пытался создать хоть какое-то подобие Мэв О'Коннел. Феба спустила ноги с ложа и встала. — Ничего, если я на них посмотрю? — Смотри, — разрешил он, а когда Феба проходила ми мо, прошептал: — Тебе все позволено. Она притворилась, будто не слышит. — А Мэв это видела? — спросила она, рассматривая статуи. — Одну или две. Но они не произвели на нее никакого впечатления. — Может, ты не так понял… — начала Феба. — Что? — Причину, почему она охладела к тебе. Я уверена, что это не твой вид. Она ведь наполовину слепа. — Тогда чего она хотела от меня? — простонал Король Тексас— Я построил ей гавань. Построил дороги. Разровнял землю, чтобы она могла нагрезить свой город. — Она когда-нибудь была красивой? — Никогда. — Ну хоть немного? — Нет. Когда я ее встретил, она уже была старухой. К тому же повешенной. Она была грязная, и от нее плохо пахло… — Но? — Что «но»? — Но ты ее любил? — О да Я любил в ней огонь. Страсть к жизни. И конечно, ее рассказы. — Она хорошо рассказывала? — Конечно. Она же из Ирландии. — Он улыбнулся. — Именно так она создала этот город. Она рассказывала его, вечер за вечером. Сидела на земле и рассказывала. Потом за сыпала, а утром возникало все, о чем она говорила. Дома. Памятники. Голуби. Запах рыбы. Туман. Она все сделала из историй и снов. Я никогда не видел ничего более удивительного, чем эти утра, когда она просыпалась и смотрела на то, что накануне придумала. Слушая его исповедь, Феба прониклась к нему более теплыми чувствами. Конечно, он свихнулся от любви, как говорила Мэв, но самой Фебе хорошо знакомо это чувство. Откуда-то сверху донесся гул. Из трещины на потолке посыпались камешки. — Иад приближается, — сказал Король. — О боже. — Думаю, город уже разрушен, — произнес Король, и в голосе его звучало печальное спокойствие. — Я не хочу быть похороненной здесь. — Этого не случится. Я сказал Мэв правду: иады придут и уйдут, а камень останется. — Гул повторился, заставив Фебу вздрогнуть. — Если ты боишься, давай я тебя обниму. — Нет, все в порядке, — ответила она — Я только хочу взглянуть, что там происходит. — Тогда пошли со мной. Король вел Фебу по лабиринтам своих владений — на стенах он тысячу раз запечатлел собственное лицо, репетируя роль в любовной драме, которую теперь уже не сыграть, — и громко рассказывал о жизни внутри горы. Но падающие сверху камни разрушали изображения, а грохот заглушал его слова, так что Феба разобрала лишь фрагменты. — В общем, камень не такой твердый, — говорил он. — Все становится текучим, если ждать достаточно долго… И потом: — Конечно, сердце у меня каменное, но оно все равно болит… И еще: — Сан-Антонио — хорошее место для смерти. |
