|
Про тебя думают, что ты дитя дьявола, а я… Я теперь и сам не знаю, кто я такой. — Нам не нужны люди, — ответила она. — Мы найдем себе место. Место, где можно жить и строить. — Строить?.. — Не сейчас, а когда ты поправишься. Может быть, будем жить в какой-нибудь берлоге, воровать еду, делать все, что придется, но мы не умрем. — Ты так уверена… — Да, — тихо произнесла она. — И мы построим сияющий город. Мы с тобой. Он взглянул на нее едва ли не с жалостью: — О каком городе ты говоришь? — Идем, и я расскажу по дороге, — сказала Мэв и взяла его за руку, помогая подняться. Мэв оказалась права: еды у волков было больше чем достаточно, и звери не обратили на них внимания. Только один, безухий, облезлый и низкорослый, потрусил следом, принюхиваясь. Мэв, вооружившаяся коротким мечом — она вы дернула его из груди какого-то трупа, — повернулась к волку и с отчаянным воплем бросилась в атаку. Тот сбежал, поджав хвост, и больше не показывался. Первые снежинки закружили в воздухе, когда они уже добрались до леса. Под густыми кронами снегапад был не страшен, опасность крылась в другом. Мэв не разбирала дороги в чаще — понимала только, где низ и где верх; не будь рядом Кокера с его нечеловеческим нюхом, наверняка заблудилась бы и погибла в лесу, разросшемся у подошвы горы. На ходу говорили мало, но Кокер, проявлявший невероятную стойкость, несмотря на раны, все же решил обсудить один вопрос кто такой Будденбаум — он тоже Посвященный? — Я не знаю, что значит «Посвященный». — Это тот, кто общается с бесплотным духом… — Как священник? — …и творит чудеса. — Священники не творят чудес. — Что же они делают? — Читают молитвы. Преломляют хлеб. Говорят людям, что можно делать, а чего нельзя. — Но чудес не творят? — Не творят. Кокер немного подумал и сказал: — Тогда я имел в виду другое. — А Посвященные — хорошие или плохие? — Ни то ни другое. Они исследователи, вот они кто. Мэв ответила, что это похоже на Будденбаума. — Ну ладно, кто бы он ни был, — продолжал Кокер, — силы в нем много. Такой удар должен бы быть смертельным. При этих словах девочка вспомнила, как Будденбаум вы рвал у себя из спины шпагу. — Потрясающе, — отозвался Кокер. Хотя Мэв не сказала ни слова, она поняла, что Кокер говорит именно о том, что ей представилось. — Как ты это сделал? — спросила она. Он взглянул на нее виновато: — Прости. Это невежливо с моей стороны, но ты так живо это себе представила. — Ты увидел то же, что я? Он кивнул: — Что еще ты видел? — Немногое. |
