– Алло… – едва слышно произнесла она.

– Вероника, это Владик с поста Песчанки. У вас дома какие-то проблемы!

– Что? Какие? – испуганно прошептала няня.

– У вас там что-то шумит, сверкает и взрывается, похоже на пожар.

– Что?

Бежать, мчаться, лететь! Как? На чем? Ника беспомощно оглянулась по сторонам. Знаменитости по-прежнему толпились вокруг бездыханной Гены.

Хреновский! Надо его найти!

Девушка метнулась к выходу, на ходу набирая «01», прокричала в трубку «скорее, пожар», продиктовала адрес и нос к носу столкнулась с входящим Дмитрием.

– Дмитрий, срочно домой! Там – пожар! Дети!

– Поехали!

Уже через секунду охрана подкатила к крыльцу желтое сверкающее яйцо, «ламборджини».

* * *

Москва в этот поздний – или, наоборот, ранний – час была идеально пустой. По крайней мере, они не попали ни в одну пробку. «Ламборджини» несся, практически не касаясь асфальта, то есть почти летел. Дома, светофоры, огни рекламы и светящиеся синие буквы «М» сливались за окнами в одно сплошное неразличимое полотно.

– Скорей! – торопила Ника.

– Еще скорей? – удивился Дмитрий. – Уже двести двадцать.

– Сколько? – испугалась пассажирка. – Вы что, с ума сошли? Мы нужны детям живые!

– Тогда сколько?

– Ну, хотя бы двести десять! – решила Ника.

– Нет вопросов! – кивнул водила.

От снижения скорости легче не стало. Перед глазами мелькали страшные картины нарастающего пожара: столбы черного дыма, языки горячего огня, мечущиеся детские фигурки, истошно зовущие ее на помощь.

На повороте к жмуркинской заправке Дмитрий вдруг сбавил скорость, остановился.

– Что, бензина не хватило? – обмерла няня. – Тогда я бегом! – И уже хотела выскочить из автомобиля, но спутник удержал ее за руку:

– Постойте!

Быстро выскочил, обежал капот и… плюхнулся перед девушкой на колени. Прямо белоснежными брюками в жмуркинскую тертую пыль.

Третий! – пронеслось в голове Ники. За всю жизнь – никто, ни разу, и вот трое за один вечер. Галлюцинации. Она сходит с ума! Нет, уже сошла…

– Вероника! – Дмитрий нежно взял ее за руку. – Простите меня! Это я вам позвонил насчет пожара. Хотел вытащить вас из этого клуба.

В голове девушки все еще бушевал страшный огонь, все еще кричали, простирая тоненькие руки, несчастные дети, но уже откуда-то сбоку, кажется со стороны Жмуркина, вдруг налетела волна такой слепой ярости! Такой злости!

– Гад! – Ника с силой оттолкнула коленопреклоненного мужчину, выбралась из раскорячившейся как лягушка низкой машины и решительно зашагала по дороге.

Конечно, гад! Еще какой! – колотилось в мозгах. Мало того он что подло и цинично ее обманул, так еще и увез от маэстро! Контракт-то они подписать не успели!

Ника бы, наверное, даже расплакалась от обиды, но тут ее догнал оклемавшийся Дмитрий.

– Вероника, ну простите! Глупо вышло. Я так хотел остаться с вами наедине, что чуть с ума не сошел. Тогда в казино… И потом, когда вы под дождем… Вероника, я в вас влюбился!

Девушка остановилась. Столь искреннее признание совершенно меняло дело. Общеизвестно, влюбленные – глупеют. За что же мужика казнить?

Она остановилась и позволила снова усадить себя обратно в автомобиль.

– Вероника… – Дмитрий шептал ей почти в самое лицо.