Марфа бережно прижала к груди нежданный подарок. Ника вздохнула:

– Ну, бери, раз нравится. На Новый год карнавальный костюм сошьем.

– Какой? – тут же заинтересовалась девочка.

– Подушкой будешь конца семидесятых. Или периной.

– Круто! – радостно завопила Марфа и унеслась делиться счастьем с братом, который резался на компьютере с Анжи и Дариком, все время у собак выигрывая.

Ника как раз дорезала красивую зеленую ткань будущего сарафана, когда сонную тишину улицы нарушил какой-то вкрадчивый шелестящий звук. Прямо из расплавленного воздуха возник мелодичный колокольчатый звон неведомого музыкального инструмента, радостный, повторяющийся, звонкий.

Ника прямо заслушалась! И тут, прервав чудесную музыку, проявился еще один звук, омерзительнее которого девушка ничего в своей жизни не слышала, – голос Гены…

– Эженчик, смотри, кого я тебе привезла!

Гена цокала по красным гладким плитам дорожки, как скаковая лошадь. В алом прозрачном брючном костюме, который вроде был, а с другой стороны, вроде как и отсутствовал. На ее голове гнездился огромный парашют белой шляпы с алым же широким бантом.

«Картинка с выставки! – зло подумала Ника. Но, как профессионал, не оценить изысканности костюма не могла. – Хорош, ничего не скажешь. Правда, шляпа… Как, интересно, она в калитку в ней протиснулась?»

Генриетта грациозно доцокала до крыльца, удивляясь всем лицом, почему ЕВР не кидается от радости ей навстречу, увидела забинтованную ногу, успокоилась.

– Угадал, кто там?

– Не-а, – отозвался ЕВР, показывая на ногу. – Так болит, что думать не могу!

Гена прониклась немедленным и горячим состраданием к столь вопиющей физической немочи.

– Что? Вывих? Перелом? – нежно чмокнула ЕВРа в щеку, охотно перецеловала оставшихся. – Врача вызывал?

ЕВР страдальчески кивнул:

– Постельный режим и полный покой. Так что извини, Генриетта. Не до гостей мне сейчас.

– Ох! – спохватилась гостья. – Забыла! – Нехотя оторвалась от ЕВРа, обернулась к калитке: – Малыш, иди к нам! ЕВРушик не может ходить! У него перелом ноги!

Стукнула калитка.

– О! – радостно завопил хозяин и резво вскочил с места. – Митька! Здорово! Ты откуда? Вот это сюрприз! Заходи! А мы как раз на мальчишник собираемся! – Поймал удивленный взгляд обернувшейся Гены, болезненно скривился, потер забинтованную лодыжку, вернулся в шезлонг.

Ника осторожно выглянула из-за угла: нет, этого мужика она точно не знает. А одет стильно… Брюки мягкого льна, широкие, свободные. Рубаха ослепительной белизны, тоже широкая, с косой вышивкой, даже издали видно – ручная работа…

Гость подошел ближе, и что-то в его лице показалось Нике знакомым. Будто бы уже где-то его видела. По телевизору, наверное?

– Кто там пришел? – спросила Марфа, примеряя на себя раскроенный тети-Валин сарафан, выглянула во двор. – Ой! Петька, дядя Митя приехал! – И бросилась к незнакомцу, совершенно невоспитанно повиснув у того на шее.

Тут же примчался Петр, но, в отличие от несдержанной сестрицы, солидно протянул руку для пожатия:

– Здравствуйте, дядя Митя.

– Дети, вы дома? Здравствуйте! – раскинула руки Гена, приглашая двойняшек в материнские объятия.

– Здрасьте, – вежливым дуэтом ответили дети и отошли от греха подальше за отцовский шезлонг.