|
– Почему меня там не было?! Я должен был быть с ней, и тогда ничего не случилось бы!
– Где же вы были, Джерри? – Что? – Где вы находились вчера ночью между половиной десятого и двенадцатью ночи? – Вы полагаете, что я… – Он осекся, закрыл глаза ладонью и несколько раз глубоко вздохнул. Затем снова открыл глаза. Они были совершенно чисты. – Все в порядке. Я понимаю. Вы должны удостовериться в том, что это сделал не я, и тогда начнете искать настоящего преступника. Все в порядке. Вы делаете это для нее. – Совершенно верно. – Ева посмотрела на него, и сердце ее вновь наполнилось щемящей жалостью. – Я делаю это для нее. – Я был дома. В своей квартире. Поработал, сделал несколько звонков, сделал через компьютер кое-какие рождественские покупки. Да, и еще раз связался с рестораном, подтвердил заказ на столик на сегодняшний вечер. Я очень нервничал. Я хотел… – Джереми прокашлялся. – Я хотел, чтобы все было идеально. Потом я позвонил маме. – Он поднял руки и потер лицо ладонями. – Мне нужно было с кем-нибудь поделиться. Мама страшно обрадовалась. Ей очень нравилась Марианна. Часы, как мне кажется, показывали десять тридцать. Вы можете проверить записи моего телефона, мой компьютер – все, что сочтете нужным. – Договорились, Джерри. – А вы уже… Ее родные уже знают? – Да, я разговаривала с ее родителями. – Мне нужно позвонить им. Они, наверное, захотят, чтобы ее привезли домой. – Его глаза вновь наполнились влагой. Он смотрел на Еву, и слезы текли по его щекам. – Я сам отвезу ее домой! – Я постараюсь, чтобы вы сумели сделать это как можно скорее. Может, вас куда-нибудь подвезти? – Нет, не надо. Я сам. Мне нужно сообщить моим родителям. Я пойду. – Он направился к выходу, но возле самой двери, не оборачиваясь, спросил: – Вы найдете того, кто это сделал? Вы отыщете его? – Обещаю, Джерри. И последний вопрос. Он вытер щеки и повернулся. – Да? – Скажите, у Марианны была татуировка? Джереми коротко засмеялся – коротко и сухо, будто что-то изнутри царапало ему горло. – У Марианны? Нет! Она была несколько старомодна и ни за что бы не сделала даже временную татуировку. – Вы абсолютно уверены в этом? – Мы были любовниками, лейтенант. Мы любили друг друга. Я знал ее тело, я знал ее мысли, я знал ее сердце. – Хорошо, благодарю вас. – Ева подождала, пока за ним с негромким щелчком закроется дверь, а затем повернулась к Пибоди: – Ну, что скажете? – У этого парня словно сердце из груди вырвали. – Согласна. Но люди нередко убивают тех, кого любят. Надо сказать, что алиби у него весьма шаткое. – Но он ни капельки не похож на Санта-Клауса. Ева невесело улыбнулась. – Готова побиться об заклад, что тот, кто ее убил, – тоже. Иначе он не стал бы позировать и выпендриваться перед видеокамерой. Вкладыши под щеки, контактные линзы синего цвета, румяна, борода, парик… Тут кто угодно станет похож на Санта-Клауса. Но Джереми, скорее всего, действительно ни при чем. Теперь давайте выясним, где работала Марианна, проверим ее друзей и врагов.
По дороге домой Ева прокручивала в мозгу все, что говорили о Марианне ее друзья и знакомые. «Она буквально летала!» «Ее обожали все, кто ее знал!» «У нее было открытое, доверчивое сердце!» Никто не затаил на нее обиду. |
