Журналисты внимательно слушали, кое-где даже раздавались смешки.

— Глядишь, этот Алтаев и сможет вытащить Стольникова из дерьма, сказал своему коллеге седенький патриарх — редактор газеты «Наш город».

Коллега кивнул.

— Черт их знает, кто из них врет, а кто говорит правду. Но Алтаев молодец. Хорошо выкручивается. Я бы ему даже поверил.

Боголюб вел машину, Никитин сидел рядом с ним, а Леденцова с Иваром расположились на заднем сидении. Все избегали смотреть друг на друга и молчали.

Первой не выдержала Леденцова.

— Ив, ты уверен, что ты сделал все правильно? — произнесла она дрогнувшим голосом. — Ты ведь обвинил Хоботова во всех смертных грехах, вплоть до распродажи национального достояния! А у нас нет ни одного доказательства!

Ивар перевел на нее суровый взгляд.

— Кроме того, у нас нет выбора. Спасти репутацию Стольникова можно было только одним способом: объявить, что в области назревает заговор. Мы просто должны были заявить во всеуслышание, что криминал в лице Хоботова рвется во власть. Иначе у нас не было бы ни одно шанса на успех!

— По правилам грязно можно играть только исподтишка, — усмехнулся Никитин. — А мы вынуждены играть грязно в открытую. Мы нанесли свой удар, теперь очередь Синего.

— Но ведь должны быть доказательства! — не унималась Леденцова. — На нас же в суд подадут!

— Ну и черт с ним! — буркнул Боголюб. — Мало, что ли, на нас в суд подавали?

— Завтра последний день агитации, и мы представим все нужные доказательства к десяти утра, — сказал Ивар. — Я уже назначил еще одну пресс-конференцию. И мы должны принести на нее материалы, доказывающие, что Хоботов вор, уголовник и предатель Родины!

— Откуда мы их возьмем?! — воскликнула Леденцова. — Мы даже сфабриковать их не успеем к десяти!

— Если съемки производить позже, то телевизионщики не смогут склеить сюжеты для новостей, — пояснил Никитин. — А больше времени у нас не будет.

Но Леденцова все равно волновалась.

— Ума не приложу, откуда мы возьмем эти доказательства! О Стольникове же можно сказать в два раз больше, чем о Хоботове… Возьми хотя бы дело Караваева, стольниковского зятя! Проб ставить негде!

— Добудем доказательства, добудем… — упрямо прошептал Ивар.

Телефонный звонок вновь вывел всех из состояния анабиоза.

— Спорим, что это «тело»? — усмехнулась Леденцова.

Ивар достал трубку.

— Я знаю. Алло!

Это действительно был губернатор.

— Ты что там наболтал? — как всегда начал орать он. — Ты хоть сам-то понимаешь?!

— Василий Иванович! Заткнитесь и слушайте меня! — рявкнул Ивар. — Мы делаем все, чтобы спасти ситуацию.

— Но ведь вы там наврали черт знает что!

— Победителей никто не спросит, правду они говорили или нет.

— А если победит Хоботов? Он же меня с грязью смешает!

— Так какого черта вы вообще сунулись в выборы, если боитесь грязи?!

— Слушай, я тебя не для того нанимал, чтобы ты…

— Если Хоботов победит, то валите все на меня, — перебил его Ивар на полуслове. — Скажете, что это я сам все придумал, а вы меня предупреждали и все такое… До свидания.

— Орал? — сочувственно спросила Леденцова.

Ивар лишь рукой махнул.

— Да пошел он!

— Ох, поскорей бы все кончилось, — вздохнула она, пряча лицо в ладонях.