- Ришье испытывает к сестре сильное влечение, поэтому и начал встречаться с похожей девушкой, с Алисой. Это была не простая интрижка. Ее смерть действительно задела его за живое...

- Мертвая смертная подружка. Фи, как романтично, - легкомысленно фыркнула Моргана и... и вдруг поняла - ей стало страшно.

Настолько страшно, что она описалась бы, сохрани вампиры способность это делать.

Потому что глаза на уродливом искаженном гневом лице Ублюдка горели таким бешенством, что у нее просто ослабли руки. У нее, кровожадной ночной хищницы!

Налет цивилизации слетела с ее спутника напрочь, обнажив истинную личину чудовища, которое жило тем, что охотилось на других чудовищ. С этим выражением лица он крушил демонов, сносил головы оборотням и вбивал колья в упырей... с ним же Сет чертов Слотер сейчас разорвет ее на части, забыв и про ее нечеловеческие способности, как вампира, и про следы ногтей на спине, оставленных ей, как женщиной.

Моргана была умнее прочих Морганов. Она успела найти и сказать единственное, что могло спасти ей жизнь.

- Прости.

Он обмяк.

Сгорбился, опустил огромные руки, отвернулся. Какое-то время сидел не двигаясь, затем сделал вид, что занят исключительно кучкой обгорелых хрящей - все, что удалось спасти от поросенка. Какое-то время Ублюдок молча ел, тяжело двигая челюстями. Физиономия его покрылась жиром и блестела в свете костра, но ей и в голову не пришло пошутить.

- Прости, - сказала Моргана еще раз, когда движение челюстей прекратилось. - Я не хотела.

Она действительно не хотела вызывать к жизни призрак той, что пробила в душе Слотеры дыру, точно раскаленным ядром.

Ее звали Таннис, и она была наполовину смертной, а наполовину из народа sidhe, которых еще называют эльфами. Немая и очень необычная, она стала красавицей, укротившей чудовище. Стала женщиной Сета Ублюдка Слотера, и одно его имя должно было защитить ее от всех напастей Ура, Блистательного и Проклятого.

За это имя ее и убили.

В его доме, у очага, который она хранила.

Есть раны, которые лучше не бередить.

- Я все же хочу, чтобы ты рассказал мне историю про капитана-Висельника и Мертвого герцога, - сказала Моргана, выждав какое-то время. - И я обещаю, что буду лучшей слушательницей, чем прежде.

- Есть разные версии того, что теперь во Фронтире называют "Походом героев" или даже (как правило это делают плохие барды) "Хроникой восьмого рыцаря". Но никто не знает всех деталей той кампании. Я тоже, хотя полагаю, мне известно чуть больше, чем прочим и, может быть, самому Ришье. Потому что я знал Вальдара Красного до того, как он стал Вальдаром Леможем, командиром наемников и бродячих рыцарей. Я знал его, когда он только стал nefandus, и рад, что не убил его тогда.

Глаза Морганы слегка расширились.

- Nefandus? Разве они существуют на самом деле? Я думала, это выдумки.

- Не выдумки.

Трудно... очень трудно вызвать к себе столько ненависти и злобы, чтобы даже Черная церковь отвергла тебя, признав настолько гнусным, что дальше некуда. Nefandus - гнусность и преступность в глазах тех, кто привечает за гнусность и преступность. Смертные, продавшие свои души Шести Герцогам, а затем предавшие новых господ и переметнувшиеся на другую сторону из-за мук совести, но чаще - из страха перед расплатой, ждущей после смерти. Мессианская церковь не дает прощения и искупления тем, кто запятнал себя прикосновением Преисподней, а церковь Черная не прощает предательства.

Остаток жизни человека, ставшего nefandus, представлял собой короткий и обреченный поход проклятой души за благое дело. Попытка - обычно безуспешная - исправить свои ошибки и предотвратить чужие. Без победы, без благодарности, без смысла.